— Все заканчиваем.
— Но ты же не кончил? Хочешь, я тебе отсосу без гондона? Я это никому не делаю, но ты мне очень понравился, — я не могу сдержать своей брезгливости к её предложению. Обычно я стараюсь быть ласков к блядям. Не сегодня. Не сейчас.
Через час я отрубаюсь дома. Интересно, пацаны кого-нибудь трахнули?
Прогулка по парку вокруг озера, самому лучшему месту для любых размышлений по поводу бизнеса. Главное соблюдать простое правило — идти очень медленно. Не торопиться и получать удовольствие от каждого шага. Генрих выгуливает меня с похмелья, и мы пытаемся определить стратегию рассказа Чугункову о Берковой.
— Что мы точно знаем?
— Беркова работала в SBG. У неё была небольшая доля, порядка 6,5%. Потом она была уволена. Параллельно начала выстраивать свой бизнес, по сути создала конкурента SBG. Выкупила землю, начала сейчас строительство. Строительство сейчас в активной фазе. Параллельно пробивает кредит в Сбере под 12 % и ищет клиентов.
— Знает ли об этом Чугунков?
— Неизвестно. Либо он не знает подробностей. Либо он хочет проверить. Он сейчас выкупает у неё долю и делает выплаты.
— Много стоит её доля?
— Около 48 миллионов долларов.
— Интересно, чего он тогда вообще дергается? Карманные же деньги для него.
Вопрос виснет в воздухе. Генрих хочет просчитать последствия вброса нашей информации в мир чугунковского хаоса. Чугунков не пользуется почтой и вообще компьютерами. Он каждую неделю меняет номер своего телефона. У него большой автопарк, и его расписание не знает никто. Можно узнать всё о бизнесе Чугункова. Можно узнать о его личной жизни и прошлом. Но знать о том, что для него важно или не важно, — невозможно. Куда он пойдет, какое решение примет — спрогнозировать его нельзя.
Мимо нас вышагивают мамы с детьми. Молодая девушка бежит вокруг озера. Трясутся сиськи, а спортивные штаны облегают симпатичную попу. Всё это мозг равнодушно фиксирует. Наши мысли далеко от поп и сисек. Наши мысли о власти и деньгах. Власти и деньгах, которые есть у Чугункова и которых нет у нас.
— Как ты думаешь, почему у Чугункова так много денег? — мысли Генриха с неизбежностью возвращаются к его личной теореме Ферма.
— Выбрал хорошую нишу. Сейчас все строят. А он — быстрее других.
— А с хлебом? Ведь никто на этом столько не заработал. Вообще никто на рынке — даже близко.
Внутри меня назревает злоба. Я устал от этого немецкого занудства. За счёт чего разбогател Чугунков? Какая разница?!
