— Очень хорошо у китайских компрадоров получилось — подумал Сталин — был человек, благодаря идеям которого удалось обрушить цинский режим, человек, который считается основателем нового Китая — да вовремя весь вышел. А его наследница, плоть от плоти богатейшего купеческого рода; случись кому начать толковать идеи покойного неудобным для компрадоров образом, так она мгновенно заявит, что имярек гнусно и злонамеренно извращает идеи основателя нового Китая, по совместительству — ее покойного мужа — а в Китае это очень серьезно, на человеке сразу можно ставить крест, как на солидном политике. И оспорить ее невозможно — красотка в своем праве.
Серго тем временем закончил излагать свою обеспокоенность китайскими делами — и вопросительно посмотрел на старого товарища.
— Все ты правильно говоришь, Серго — Сталин ничуть не кривил душой, он действительно понимал то, что союз Гоминдана и КПК стоит на очень шатком основании, имя которому — общий враг, осколки цинского прошлого, т. н. "китайские милитаристы". Доверять же тому же Чан Кай-ши, офицеру японской выучки, несомненному человеку богатейших компрадоров, пусть он и прислал своего первенца в СССР, фактически, в заложники — он, Коба, еще не настолько лишился ума.
— Вот только нет у нас выхода — или мы ослабляем позиции господ империалистов в Китае, делая ставку на союз Гоминдана и китайских товарищей, или — никак. Слишком слаба КПК, пойми ты это. Это даже не октябрь 1917 года, когда Ильичу пришлось брать власть в союзе с левыми эсерами и анархистами, это ситуация года этак третьего или четвертого, когда большевики были слабой и малочисленной партией, не шедшей ни в какое сравнение с теми же эсерами. А дело делать надо — и мы мало чем можем помочь нашим товарищам в Китае, мы сами "перебиваемся с хлеба на воду".
Серго хмуро молчал — трудно было не признать правоту Кобы, вот только правота эта была ему "поперек души".
— А если гоминдановцы действительно устроят переворот с резней китайских товарищей? — вырвалось у него.
— Серго, скажи мне — что мы можем сделать, кроме как предупредить товарищей из КПК? — спросил Сталин. — Мы можем послать в Китай Красную Армию? Или Красный Флот? Не можем — нечего посылать, нам бы самим отбиться, если на Союз нападут.
— Твоя правда, Коба — неохотно согласился Серго. — И помочь нечем, и товарищей жалко.
— Жалко — согласился Сталин — но мы и вправду не можем им помочь ничем, кроме доброго совета.
— Кстати, насчет того, чем нам самим отбиваться — Серго воспользовался случаем перейти ко второй части беседы — и почти дословно воспроизвел слова друга Миши, благо на память он не жаловался.
