— Надо заметить, что у Адольфа вообще неважно было с навыком логического мышления. Он отнюдь не был глуп, но, как многие увлекающиеся люди, всерьез занимался только тем, что ему нравилось — а точные науки, развивающие способность к анализу, в этот список не входили. Адю выручала невероятная интуиция, он буквально "нутром чуял" выигрышные решения. Несколько утрируя, можно назвать его "Наполеоном от политики" — подобно тому, как в военных академиях не изучают метод Наполеона, поскольку метода, как такового, не было, была нечеловеческая интуиция, помогавшая Бонапарту находить выигрышные решения; так и у Адольфа, строго говоря, не было продуманной стратегии — суть его "Майн Кампф" можно свести к тому, что арийскому народу, каковым являются германцы, всячески вредят враги внешние и внутренние, состоящие из представителей низших рас; упомянутые низшие расы следует немножко перебить и завоевать, после чего на руинах старого мира отстроить новый, правильный мир, в котором арийская раса, возглавляемая, ясный пень, немцами будет господами — а все остальные станут рабами или покойниками. Поскольку Адольф мыслил образами, а не цифрами и фактами, ему как-то не пришло в голову, что "стратегия" уничтожения и порабощения большей части человечества чревата нехорошими последствиями даже для столь могущественной нации, как немецкая.
— Вот тут налицо принципиальное различие между Бонапартом и Гитлером — император Франции входил в число наиболее образованных людей своего времени, прекрасно владел математическим аппаратом, так что интуиция для него была одним из главных инструментов, дополняя великолепно тренированный навык логического мышления и привычку системно организовывать подконтрольное ему пространство, достаточно вспомнить юридическую систему наполеоновской Франции, основой которой был "Кодекс Наполеона"; фюрер же с трудом осилил среднее образование, профессиональных навыков работы с информацией у него не было — у него интуиция была единственным инструментом. Как следствие, там, где Наполеон мог полноценно контролировать свое ближайшее окружение, Гитлер мог только верить или не верить своим приближенным.
— Одним из следствий его сверхинтуиции было пренебрежение и к образованию, и к образованным людям; дополненное и отсутствием чувства юмора, и, постепенно росшим самодовольством, и, в особенности, убеждением в собственной избранности, оно постепенно превратилось в чувство непогрешимости.
