Более чем приличные счета, измерявшиеся десятками миллионов американских долларов и швейцарских франков, были почти у всех членов "ленинского Политбюро". Разумеется, на все сразу замахиваться было глупо — имелись две цели, успешное поражение которых гарантировало решение финансовых проблем.
Первой целью был Лев Давыдович Бронштейн-Троцкий. Надо было признать, что мелочным он не был, во время Гражданской войны грабя эшелонами и пароходами, при этом, выбирая самые ликвидные товары, например, продукты и лекарства. Впрочем, Левушка не брезговал и вечными ценностями, к каковым он резонно относил драгоценные металлы и камни, иностранную валюту и произведения искусства. Насколько знал полковник, "нажитое непосильным трудом" в случае "демона революции" перевалило за сотню миллионов долларов — в золотом эквиваленте это была сотня тонн золотом, в современных же долларах, считая по паритету покупательной способности, между двумя с половиной и тремя миллиардами долларов. Правда, Ленков не знал, были ли это только личные деньги Троцкого, или это были и его личные суммы, и, выражаясь невежливо, "общак" его группировки. Впрочем, выяснить это было нетрудно — куратор наверняка мог считать нужную информацию.
Ценен международный авантюрист Бронштейн-Троцкий был не только колоссальными "сбережениями", но и информацией — он очень многое знал, располагая убойным компроматом на массу влиятельных персон в России и мире. Именно поэтому Вячеслав Владимирович и не считал возможным сразу отправить Леву в ад, хотя, по его глубокому убеждению, Троцкий "коптил небо" лишних лет двадцать, если не больше. Список пакостей, сделанных "Львом революции" Российской Империи и Советскому Союзу — полковнику Ленкову очень нравилось определение, данное де Голлем Советскому Союзу, определение, заключавшееся в словах "вечная Россия" — пакостей, за каждую из которых Троцкий заслуживал применения к себе старой шутки, некогда очень популярной в "Аквариуме", гласящей "Мы делаем предупредительный выстрел в голову, а контрольный — в сердце", был очень велик. Поэтому легко уйти Льву Давыдовичу не грозило — сначала ему предстояло поделиться своими обширными познаниями и расстаться с неправедно нажитым.
Разумеется, список интересных собеседников Троцким отнюдь не исчерпывался — массу познавательного не мог не знать Яков Блюмкин, руководивший каналом, по которому ценности из троцкистского "общака" переправлялись в западные банки; весьма интересен был для любознательного человека, к которым с полным на то основанием относил себя Вячеслав Владимирович, идейный сторонник Троцкого Генрих Ягода, пусть и не ставший пока шефом НКВД; а уж как разведчику хотелось задушевно побеседовать с главным "мотором" "дела "Весна"" и одним из ключевых организаторов массовой чистки в РККА Израилем Леплевским. Просто сил не было, так хотелось!
