В опрятной кухне ничто не привлекало внимания. Вымытая посуда над мойкой оказалась слегка влажной, чуть потрескивая, работал кондиционер. Лишь в центре кухонного стола одиноким монументом возвышалась бутылка коньяка.
— Ого, пятизвездочный, армянский, и десятилетней выдержки! — Оживился Тропников, осмотрев бутылку, не беря ее в руки.
— Похоже, хозяин кого-то ждал в гости, — Корначев, открыв холодильник, внимательно изучил его содержимое. — Все уже готово для ужина: сыр, салями, ветчина, тут же оливки, черная икра, масло в фасетке для бутербродов. Бери, и на стол.
— Если судить по разговорам хозяина с Зининым, скорее всего он именно этого бензинового принца ждал к ужину, — предположил Тропников.
— Однако не исключено, что, когда Зинин вошел в квартиру, Лебедянский был уже мертв. Его спокойный приход и стремительное бегство говорят о том, что мертвый Лебедянский мог стать для него сюрпризом, — в раздумье произнес Корначев. — Но подозрения с него, понятно, не снимаются.
— Остается подождать экспертов, возможно, они что-то прояснят.
Вернувшись в гостиную, следователь прикрыл дверь в коридор, чтобы не видеть труп, расслабленно опустился в кресло. Тропников курил, перелистывая книгу в красочном переплете, лежавшую на журнальном столике.
Это была монография Лебедянского о творчестве Анны Ахматовой и Бориса Пастернака под названием «Два поэта — две судьбы», последнее детище, лебединая песня известного литературоведа.
«От нее даже типографской краской пахнет, — не без грусти подумал криминалист. — Вот она судьба, в общем-то, талантливого человека. Даже отметить выход книги не успел…Надо включить ее в протокол осмотра, потом на досуге прочесть. Если когда-нибудь будет этот досуг».
Виктор задержал внимание на стихах Ахматовой в конце книги:
«Здравствуй, не стрела, не камень…
Я, живейшая из жен —
В жизнь обеими руками,
В твой не выспавшийся сон…».
…В прихожей по паркетном полу раздалось цоканье женских каблучков. Корначев шагнул навстречу входившим, перед ним стояли две молодые женщины: великолепно сложенная светлая шатенка и чуть повыше ростом — стройная брюнетка.
— Милости просим, — Юрий Владимирович с интересом рассматривал нежданных гостей. В этот момент шатенка увидела привалившегося к стене Лебедянского и сильно побледнела.
— Как это понимать? — задала она глупый вопрос, растерянно глядя на следователя. — Нас сегодня пригласили, а он… — Улыбка гримасой застыла на ее лице, с ней незнакомка и вошла в квартиру.
