— Философия и мистика, — Тропников закурил. — Еще Ломброзо и Достоевский писали, что убийц тянет не только на место преступления, но и к гробам, когда жертва уходит в последний путь.
— Бесспорно, великие, конечно, имена. Но не на сто же процентов такое случается?
— Всякое бывает. Однако, убираем, ребята, мигалку, и поближе, поближе, прямо ко входу на кладбище. Минут на пятнадцать мы всех обогнали…Тут, как на финале Кубка, надо занять место в центре и в первых рядах.
Опередив кавалькаду машин почти на двадцать минут, у ворот кладбища, дабы не привлекать внимания, они перебрались в патрульную машину ГАИ. На ней и подъехали прямо к свежевырытой могиле. Развернувшись, выбрали удобное место.
— Съемку откуда будем вести, Анатолий Анатольевич?
— Прямо через стекла скрытой камерой, с заднего сидения. Апробированный вариант, современная техника все может.
Наконец, многочасовые труды медиков увенчались первым успехом — Виталий Костров открыл глаза. Интенсивная терапия с применением дефицитных импортных препаратов, молодость и почти двухдневное переливание крови и кровезаменителей сделали свое дело.
Больной попросил пить. Медсестра поднесла к его губам ложечку с водой. После нескольких глотков живительной влаги Костров неожиданно спросил:
— Они живы?
Девушка поняла, что речь шла о жертвах. Не желая травмировать пациента, вдруг пришедшего в сознание, она молча кивнула головой. Потом, обрадованная, побежала в ординаторскую.
— Костров в себя пришел! — выкрикнула она. — Попросил воды, даже спросил об убитых.
Захватив стетоскоп и аппарат для измерения давления, заведующий анестезиологией едва ли ни бегом направился в палату. Парень смотрел на него вполне осмысленно, вновь попросил воды, потом тихо, но внятно произнес:
— Вы, наверное, в курсе, взяли их — белобрысого и кавказца?
— Твое дело, голубчик, пока лежать. Слаб еще, поднаберись силенок.
— Все-таки скажите, доктор, что и как? Я до выстрелов все помню. А вот как блондин поднял пистолет, тут вспышка и полный провал… — Костров, приподнявшись, попытался сесть.
Заметив, что больной все больше возбуждается, анестезиолог что-то сказал медсестре по-латыни. Он понимал, что Виталий взволнован, и, если его не успокоить, будет задавать вопрос за вопросом.
Когда медсестра ввела Кострову двойную дозу седуксена, он еще несколько раз пытался заговорить. Затем, задышав редко и глубоко, почти тотчас заснул.
Спал парень довольно долго, почти пять часов. Лишь убедившись в относительной стабильности его состояния, опытный реаниматолог дал согласие на кратковременный допрос Кострова.
