Всё это не входило в компетенцию Сергея. Его задачей было продолжать работать с формулой, включая в неё новые влияющие на «переселение душ» факторы, чтобы сузить круг перципиентов.
— Что «Стрела»? «Стрела», во-первых, в разработке. Во-вторых, запрещено выходить в прошлое дальше, чем на неделю. В-третьих, ты представляешь, какие могут быть последствия такого вмешательства?
— Серё-о-о-жа, — нудно заныл Ося, — ну ты сам подумай! Какой вред мировому сообществу можно нанести тем, чтобы самую малость помочь контуженному инвалиду? Нужно всего лишь подкинуть ему мысль о том, чтобы он не заморачивался с противогазом! Даже крыло комара от этого не пострадает…
— Нельзя, — твёрдо произнёс Сергей. — Прости, Ося, никак…
Ося обиженно отвернулся в сторону окна:
— Если б ты не был моим лучшим другом, я бы сказал, что ты юдофоб, — пробурчал он под нос.
— Нет, ну ты сам подумай! — Сергей вовсе не собирался оправдываться, он просто хотел объяснить Осе нелепость его желания. — Если Гирш останется в Австрии, то твой отец может не познакомиться с твоей матерью. И ты вообще не родишься! Ты об этом подумал?
— А кто говорил про закон выравнивания судьбы и эффект погашения волн времени? Про то, что если человеку суждено родиться, то ничто не сможет этого изменить? Просто мои предки встретятся не в Сокольниках, а в какой-нибудь зарубежной турпоездке… Да мало ли возможностей?
— Ося! Это теория! — воскликнул Сергей. — На самом деле, никто не проводил полевых испытаний.
— Вот и стоит попробовать! — упрямо тряхнул головой Ося. — Я знаю, что я есть. А значит, я не могу просто взять и исчезнуть. Умереть — совсем другое дело. Это всегда пожалуйста. Но не пропасть так, что и следа от меня не останется. И скажи, если никто не решится провести этот эксперимент, пойдёт ли это на пользу науке? Нет, это её затормозит. Рано или поздно кто-то попробует, так почему бы не тебе этим заняться? Не здесь и не сейчас? Ты сделаешь новое открытие и при этом поможешь другу! И мы никому ничего не скажем! Никто не узнает! Обещаю! Но если вдруг случится невозможное, и я исчезну, ты просто отправишься в то же время и вернёшь всё, как было.
Сергей отрицательно помотал головой, но слова Оси разбередили больную рану. Ограничения, наложенные Большой Десяткой, серьёзно мешали его работе. Любое предложение обойти правила выглядело соблазнительным, как яблоко, нетерпеливо ожидающее, когда же его, наконец, сорвут с райского древа. Никто ещё так явственно не искушал Сергея.
