— Ну не в школе же ее искать? — недовольно пробормотал Сириус. Они спускались по безлюдной лестнице на первый этаж. Сириус бежал по лестнице гораздо быстрее, Тонкс же медлила, опасаясь собственной неуклюжести.
— Семнадцать лет — вполне законный для отношений возраст, — невозмутимо ответила ему племянница, когда они уже спустились на второй этаж. — Ты ничем не хуже сопливых старшекурсников, которые даже не знают, кем они будут в этой жизни и так привязаны к родителям. В этом плане девушки всегда ищут мужчин старше, — она наконец вернула себе привычные короткие волосы.
— И ты тоже? — лукаво спросил ее перед дверьми в Большой Зал Сириус.
— О, я вообще отдельный случай, — снова слегка порозовела Тонкс. — Я вообще-то хотела спросить, ну… — она остановила Сириуса перед самым Большим Залом. — Какой мне стать? Внешность, я имею в виду.
— Я думаю, собой, — похлопал ее по плечу Сириус. — Нас ждет большой начальник для большого разговора, — и они наконец вошли в пустой зал. Он казался потерянным без вечно галдящих студентов.
— Хотел собрать вас до того, как вы разбредетесь ностальгировать. Внимание и концентрация — вот чего я от вас хочу. Турнир для саботажа — самое то, — ворчливо встретил их Грозный Глаз. Они стояли втроем перед красивым светло-голубого цвета кубком. — Эту линию сам Дамблдор зачаровал, так что вряд ли здесь стоит ожидать каких-то стоящих проделок, — голос его звучал глухо, а интонации как-то незнакомо, но Сириус не стал обращать на это внимание. Грозный Глаз слишком много пережил, и теперь он имел право на свои странности. И все же Сириус не считал, что Кубок — такой уж маловажный объект. — И все же этой ночью я оставляю за собой дежурство в центральной части замка, повешу здесь сигнальные чары, — он тыкнул в Тонкс. — Ты берешь на себя подземелья с этими парнями, не доверяю я их директору. Хорошо, что они ночуют здесь только раз, — после этого Грюм ткнул пальцем в Сириуса. — На тебе красотки эти пустоголовые. Их директор тоже так себе мадам, — он тяжело похромал в сторону Кубка. — Это сейчас тишина, — пробормотал он тише. — Скоро все начнется, все….
* * *
После опасных улиц Волшебного Лондона пустые коридоры атаковали Сириуса скукой. Ему давно было нетрудно проводить много часов на ногах, но только если его разум в то время был занят построением идеальной ловушки или прогнозированием нескольких ходов противника, чтобы предугадать его следующий ход. Прошло уже много лет с тех пор, как он был попросту вынужден провести пару лет на административной работе, когда Гарри было всего полтора года. Тот судебный процесс заставил его взять отпуск, а затем, когда он вернулся в Аврорат, перейти на спокойную работу. Ведь его дома ждал маленький ребенок, с которым сидела Андромеда Тонкс. Она приезжала каждое утро, и по ней нельзя было сказать, что родовое гнездо Блэков производит на нее гнетущее впечатление. Во всяком случае, когда Сириус вернулся туда с маленьким Гарри, которого только что получил под опеку и еще смутно представлял, что такое ребенок, он тут же переделал дом целиком и полностью, чтобы навсегда избавиться от отвратительной темной атмосферы в доме. В те дни он был занят исключительно попыткой устроиться в этой новой роли. Он с ужасом был вынужден купить книги по воспитанию маленьких волшебников (и в магазине над ним умилялось столько женского населения, что лучше бы просто поржало мужское), впадал в панику, когда Гарри отказывался есть или плакал без конца. Без Андромеды и маленькой Тонкс тогда Сириус мог бы сойти с ума. Однако тогда самым страшным оказалось не растить малыша, не переделывать дом, не готовить еду, полезную для ребенка, а эта административная работа. Будучи дома вынужденно спокойным и терпеливым, он хотел на работу, чтобы тренироваться, чтобы сражаться, вспомнить, что такое прилив адреналина. Но и там получал только неизбежную скуку. Он говорил Андромеде, что не сможет протянуть больше и дня, но прошло тринадцать лет, и вот он в Хогвартсе, не может даже найти слов, чтобы поговорить с сыном и не поссориться с ним еще больше.
