Всех удивил Роман Есаулов. Веселый и бесшабашный командир транспортно-десантного отряда исполнил под задумчивый перебор струн песню Николая Анисимова «Я — Ми-8»:
Я вернулся,
Весь набитый до отказа,
Я принес их всех на базу,
Всех и сразу.
Хоть мне трудно на высотах,
Взял я всех живых, «300-х»,
Трех «200-х».
Я их принял под завязку
В окровавленных повязках,
Дальше — сказка!
Что движок не захлебнулся,
Что я чудом увернулся.
Я вернулся!
Знать, судьба моя такая,
Тридцать лет в горах летаю.
Я устал,
Наверно, это моя осень.
Не участвую в парадах,
Что мне думать о наградах,
На пределе, на износе
Я, Ми-8…
Под конец исполнения у Есаула действительно заблестели слезы на глазах, а голос предательски охрип. У Романа отец прошел на «восьмерке» Афган. А сам Атаман начинал летать еще при Союзе, молодым лейтенантом. Потом — «незалежность» Украины, и, как следствие, — «нэма грошей на «горючку»! Но ему повезло — попал в Африку в миротворческую миссию, летал в Либерии, Намибии, Эфиопии. Правда, неуживчивый характер и привычка в лицо начальству говорить все, что на душе накипело, не лучшим образом сказывались на его карьере. На пенсию Роман ушел капитаном, имея за плечами налет более 3000 часов. Что весьма неплохо для времен «незалежности».
А теперь вот Есаул в своей неизменной кубанке водил «восьмерки» по всей Республике — высаживал тактические десанты, диверсионные группы за линией соприкосновения, вывозил раненых, доставлял по воздуху срочные грузы, выполнял воздушную поддержку республиканских подразделений. Работы для опытного вертолетчика хватало с избытком.
* * *
В одном из вылетов, уже днем, у Влада и Артема случился досадный инцидент. Был обычный учебно-боевой вылет, отрабатывали поражение бронетехники управляемыми ракетами. Ударный вертолет уже лег на боевой курс, когда у Артема на экране пропала метка захвата. Рамка прицела мигнула несколько раз и пропала.
— Штурман, на боевом — работай, — сообщил Влад, выдерживая рекомендованный Артемом курс.
— Черт! Твою мать! — выругался по переговорному устройству обычно сдержанный лейтенант Климов.
— Что случилось?
— Срыв захвата управляемой ракеты, отказ оптико-локационной системы.
— Переключаюсь на пушку, работаю по коллиматорному прицелу, — принял решение Влад.
На командно-наблюдательном пункте находились высшие офицеры, которые внимательно следили за ходом учений. Поэтому прямое невыполнение боевой задачи вертолетами выставило бы самих вертолетчиков в весьма неприглядном виде.
