– Оранжевые цветы, – вместо ответа сказала моя супруга, указывая на цветущие деревья на склоне. – Знак, что я скоро увижу своего сына.
* * *
Перенестись с замерзшего озера во Французских Альпах в сладостно-теплый и душный климат Антигуа – при одной только мысли об этом голова могла пойти кругом. Наш рискованный, но успешный полет на планере доказал, что Леон Мартель не зря интересовался летательными аппаратами, а аэронавту Кейли не терпелось поскорее вернуться в свою мастерскую в Англии, чтобы довести свое изобретение до совершенства. Как и планировалось, мы вместе с Фротте перебрались на лошадях в один из кантонов Швейцарской Республики – шпион заранее оплатил переход через границу английским золотом. Лично мне после перелета наше теперешнее передвижение казалось страшно медленным. Действительно, как было бы удобно, чтобы мечты изобретателя осуществились, чтобы человек без особого труда мог пересечь океан за считаные часы!
Затем мы направились к северу – к германским землям и Рейну. Этому бегству в немалой степени способствовал политический фактор под названием Reichsdeputationshauptschluss – иными словами, твердое намерение Наполеона реорганизовать сотни германских герцогств и королевств, что располагались вдоль границы с Францией. Число относительно независимых германских земель сократилось примерно с трехсот до тридцати, и в качестве компенсации за бесправие мелкие князьки и принцы получили прибавку к своим состояниям за счет земель, отнятых у Церкви. Процесс этот инициировал и контролировал министр иностранных дел Франции Талейран – это он давил на колеблющегося императора Франца II Австрийского, напоминая, что тот должен заплатить подать за последние военные победы Франции. Предполагалось, что процесс этот укрепит влияние Франции в Европе и страна станет подобием Священной Римской империи с ее тысячелетней историей.
Римский Папа ворчал, а Наполеон продолжал отливать новые пушки.
Победители в этой перестановке теоретически переходили во французскую сферу влияния, и границы укреплялись новыми союзниками. Но лично я сомневался в том, что Франция или Европа могут выиграть от политического объединения с промышленно развитой Германией. Мелкие князьки устанавливали грабительские тарифы за проход по Рейну судов, да и вообще сателлитами Франции становились озабоченные собственной выгодой генералы, бормочущие о немецкой государственности. Те князьки, которым удалось подняться, делались амбициозными и должны были рано или поздно возненавидеть хозяина – хотя бы за то, что тот помог им подняться, но недостаточно высоко. И я опасался, что когда-нибудь эти мелкие государства пойдут на Наполеона войной.
