В спешке мы забыли деревянную подставку. Я заезжаю за ней несколько дней спустя, один. Говорю той же продавщице:
– Простите, но синьора потеряла голову. – Девушка даже не улыбается, словно я весьма плоско пошутил.
Я оставляю манекен в машине, на пассажирском сиденье, чтобы отдать его синьоре А. при следующей встрече. Иногда я с ним разговариваю. Однажды я подвожу домой молодого коллегу. Садясь в машину, он с удивлением берет в руки деревянную голову. «На что она тебе?» – спрашивает он. Потом, не дав мне ничего объяснить, понарошку целует отсутствующие губы.
Синьора А. не облысеет ни после первой, ни после второй химии. Зато, что значительно хуже, ее постоянно тошнит. Она расставила тазики в трех стратегических точках (у дивана, под кроватью, в ванной) и, как ни в чем не бывало, рассказывает, что регулярно ими пользуется. Она никогда не стеснялась говорить о теле, человек она прямой, из тех, как сказала бы она сама, кто выкладывает все как есть. Но ее раздражает, что все вокруг спрашивают ее о здоровье. О раке знают только Джульетта и еще две подруги – вроде не сплетницы, но синьора А. понимает, что всем нравится судачить о болезнях, в прошлом и она готова была часами обсуждать чужое здоровье. Ну да ладно. Менее чем за месяц она похудела на шесть килограммов и заметно осунулась, ничего удивительного в том, что все интересуются ее самочувствием. Чтобы избежать неприятных разговоров, она старается как можно реже выходить из дому, а продукты покупает на рынке в Альмезе, в нескольких километрах от дома: все равно она проезжает Альмезе по дороге из больницы.
Врачи запретили ей сырые овощи, консервы с оливковым маслом и колбасы – все, в чем могут скрываться бактерии, представляющие угрозу для ее ослабленной лекарствами иммунной системы, нечто вроде диеты для беременной, на которой ей никогда не доводилось сидеть при более счастливых обстоятельствах. И как беременная женщина в редкие часы, не занятые лечением и его неприятными последствиями, она все чаще мечтает о тех или иных блюдах, о том, как с иронией говорит она сама, «на что ее тянет».
Однажды она садится в машину и проезжает много километров только потому, что ей вспомнился хлеб, который выпекают в дровяной печи в Джавено. Никогда в жизни ничего подобного она себе не позволяла, и все ради примерного поведения, из уважения… к чему? Прежде ей не раз хотелось этого хлеба, но она не решалась за ним поехать: разве стоит долго петлять по дороге из-за какого-то каприза. Теперь она цепляется за свои желания, будит их, потому что каждое из них означает всплеск жизненной силы, отвлекающей ее хотя бы на считанные минуты от невыносимой мысли о болезни.
