Бригада же Кобрина встречала основную мехгруппу гитлеровцев. «И в лоб, и в бок, да хоть в задницу, только раздолбай их, Серега, останови, на!.. – как эмоционально выразился комдив во время их крайнего разговора. – Знаю, что потери, что люди устали, но все, что мог, я тебе уже дал. На пару боев снарядов и горючки должно хватить. Ты только до утра продержись, Васильич! А может, и того меньше, час назад наши начали прорыв, идут к вам. Но пока тяжко идут, сам понимаешь. Сделаешь?»
Разумеется, комбриг уверил полковника Михайлова, что все будет именно так. Да он и сам не собирался ни отступать, ни проигрывать. Поскольку как-то сразу и окончательно осознал, что сейчас начнется бой, полностью спланированный им лично. Впервые в жизни. Сейчас нет ни послезнания, как было в июне, ни плана подполковника Сенина, который он изменил сегодняшним утром. Информацию о неожиданном ударе гитлеровской механизированной группы принес его прадед. И именно на основе этих данных он и строил план боя.
Который начштаба и двое из четверых присутствующих на совещании комбатов поначалу встретили… ну, не в штыки, конечно, но с некоторой долей сомнения… Ну, как же, не дал долбануть в лоб всеми силами, ага! Маневренные группы какие-то выдумал, силы распыляя! Вот только противник именно такой прямолинейности от них и ждет. Ничего, убедил, согласились. Да и как не согласиться, если Кобрин парочку примеров из недавнего прошлого привел, когда целые полки в горелый хлам превращались. Или замирали, на радость немецким трофейщикам, вдоль дорог, оставшись без топлива и боеприпасов…
– Тарщ командир, связь с «двойкой», – раздался из боевого отделения голос радиотелефониста. – Разведка вызывает. Только громче говорите, атмосферные помехи сильные, похоже, гроза на подходе.
– Гроза – это здорово, – улыбнулся недавним мыслям Кобрин, уже почти привычным движением сползая в башню. Рефлексы реципиента – это, конечно, здорово, но по первости и локти пару раз зашибал, и колени. Хорошо, хоть голова шлемом защищена. Не дожидаясь команды, Анисимов расстопорил и прикрыл люк. – И над головой никто моторами зудеть не станет, и бомбами кидаться, и вообще…
– Что вообще? – автоматически переспросил Божков, возясь с радиостанцией. В наушниках шлемофона шипело и потрескивало. – О, говорите, пока помех почти нету!
– Люблю летний дождь, – докончил фразу Сергей, мельком подумав, что не рассказывать же радисту о родной планете, где ливни, в отличие от пыльных бурь, были редкостью. – «Двойка», слышу тебя, докладывай. Коротко, связь плохая. Что? Повтори! По первым буквам давай… все, понял. Принял, говорю. Отбой.
