— И оставить его в урне на каминной полке? — не очень удачно и точно недобро пошутила Оля.
— Там хранилище есть. Пусть постоит пока. — Саша протянула стакан с компотом из абрикосов Оле. — Держи. Так что ты думаешь об этом?
— О прахе твоей матери и хранилище?
— Нет. О моем решении пригласить Лешу на свидание.
— Ты прости меня, Саша, но я тебя не очень понимаю… Останки твоей матери сейчас в печи сжигают, а ты озабочена гипотетической встречей с мужчиной.
— Ты никогда не поймешь меня, драгоценная подруга. Потому что твоя жизнь состоит из событий. Согласна, не всегда радостных, но по большой части. Моя же… Ну, ты знаешь из чего. Я же траур держу чуть ли не полжизни. По чувствам, на которые не ответили, по надеждам неоправданным, по здоровью подорванному… — Саша схватила подругу за руки. — Не осуждай меня, прошу. Потому что и я тебя не понимаю. Ты из-за какой-то гордыни рассталась с мужчиной своей жизни, Лешей. Прекрасного супруга оставила, потому что он, видите ли, перестал быть родным. Хотя куда роднее, у вас дочь? Отпустила нового парня в Ростов, а должна была лечь не рельсы, чтоб не дать ему уехать, или отправиться с ним… Я тебя не понимаю, Оля! Но не осуждаю.
Крестовская опустила голову на узел из их рук и прошептала:
— Прости меня.
Она почувствовала тепло в макушке. Это Саша поцеловала ее.
— Леша умирает. Поэтому я против того, чтоб ты приглашала его на свидание.
— Не поняла?
Оля подняла голову и посмотрела подруге в глаза.
— Похоже, он смертельно болен. И осталось ему совсем чуть-чуть. Пригласи на свидание Пашку Соколова. Он здоров, энергичен и может составить крепкую пару. Зачем тебе остаток жизни проводить в трауре? Ты же хочешь разорвать этот порочный круг…
— Почему-то я не удивлена.
— Что, тоже видела ангела смерти за плечами Леши?
— Нет, я логически размышляла… А кто видел? Не пугай меня.
— Его отец Николай Эрнестович. Он вчера сказал мне, что Леша умирает, потому что за его плечами он видит смерть. И я тоже включила логику и…
— Тогда я тем более должна позвать Лешу на свидание. У нас так мало времени. Прямо сейчас позвоню. — И достала сотовый. Потыкав по клавишам, с сожалением проговорила: — Трубку не берет.
— Занят, наверное. Камбалу ловит.
Тут загрохотал замок. Он был невероятно шумным, но крепким. Пожалуй, его нужно было смазать машинным маслом, но кому сделать это, когда в квартире живут старушка и девушка-инвалид.
— Ой, девочки, чего я сейчас видела, — выдохнула тетя Маня, ввалившись в прихожую. — Стыд и срам.
