Земских почему-то хохотнул.
— Нет, спасибо. Я уже принял таблетку. Скоро пройдет. До свидания, Оля.
— Пока.
Через несколько секунд Леша скрылся за дверью, а Оля вернулась на кровать. Она не могла понять, почему ей так не по себе после разговора с Земских. Но покопаться в себе она не успела, позвонил Олег и сообщил, что через час будет в «Приморской».
* * *
Они сидели на берегу моря. Пили «Советское» шампанское, ели шашлык. Посуда — пластиковая. Салфетки — бумажные. Под попой полотенца. И все равно рай…
Пусть и не «Парадиз».
— Как тебе наш плебейский ужин? — спросил Олег, облизнув измазанные кетчупом пальцы.
— Он шикарен.
— Я того же мнения. Не хватает только музыки, но и это мы сейчас организуем. — Он выудил из кармана сотовый и пробежался пальцами по экрану. Вскоре из динамика полилась лирическая инструментальная композиция.
— Можно вопрос?
— Любой, какой пожелаешь.
— Тебе нравится твой работодатель?
— Я нахожу его отличным мужиком, но я вроде уже говорил тебе об этом.
— Слышала, что он беззастенчивый манипулятор.
— Как и все политики.
— И как долго ты собираешься на него работать?
— Да я, собственно, уже закончил. Вчерашний ужин, можно сказать, был «комплиментом» от клиента. Я получил не только гонорар, но и благодарность за работу в виде приглашения на ужин. Но я сказал, что у меня свидание, и отказался, тогда Устинов сделал красивый жест и дал нам с тобой возможность провести вечер в «Парадизе».
— Тебе не кажется это подозрительным?
— Что именно? — Олег вытер руки салфеткой и улегся на спину, подложив под голову свой рюкзак.
— То, что Устинов перестал нуждаться в твоих услугах, едва обнаружилось тело Пахомова?
— Нет. Потому что я сделал свою работу. Единственное, кого не отыскал, так это Глеба Симоновича. Но он, а вернее, его останки, как ты правильно сказала, обнаружились и без меня. И, кстати, Устинов предложил мне работу на постоянной основе. Но я отказался.
— Почему?
— Я птица вольная. Не хочу клевать из кормушки. Мне нравится самому добывать пищу.
— И когда ты возвращаешься в Ростов?
— Завтра.
— О…
— Что значит это «о»? — спросил Олег, приподнявшись на локте.
— Ничего. Просто возглас удивления.
— Я вернусь через неделю.
— Зачем? Ты же отказался от кормушки?
— Ради тебя, Оля. Если ты еще будешь тут, я приеду. Вернешься в Самару — примчусь туда. Снова улетишь на Тенерифе — подамся в те края. Но на Канары попозже, у меня шенген кончился. Так что, если я тебе не совсем безразличен, лучше пока в России останься.
