— Совершенно верно!
— Возможно, ему поклонялись, — сказала Джуди, явно заинтересовавшись. — Злое божество. В таком случае обезглавливание позволяло избежать неприятных последствий.
— Думаешь, он был богом?
— Они могли считать его богом. Может, это был какой-то… урод, и они приписывали ему магическую силу… — Она пожала плечами. — А может, Эл прав. Может, именно он виноват в исчезновении анасази.
Бак с сомнением покачал головой.
— Я собираюсь немедленно позвонить Пейсу, — сказал Эл, — и выяснить, сможет ли он приехать. Впрочем, маловероятно, и в этом случае я хотел бы послать вас, Мелани и Глен, в каньон Чако, чтобы отвезти череп. Я бы и сам поехал, но мне нужно вызволять Рона из тюрьмы. Кроме того, я жду указаний из университета относительно наших полномочий и ответственности. И… если честно, я хочу сам тут все исследовать и выяснить, не обнаружится ли… кто знает? — Он радостно улыбнулся. — Я понятия не имею, чего ожидать; могу лишь признаться, что чертовски взволнован!
— А нельзя ли просто сделать фотографии, отсканировать и отправить вашему приятелю по электронной почте? — спросил Бак.
Эл решительно покачал головой.
— Пейсу нужно видеть оригинал. Вероятно, он захочет сделать какие-то анализы. Кроме того, у него есть место для хранения таких артефактов, где череп будет в большей сохранности. Я не могу оставить его тут, с остальными предметами, а одна мысль о том, чтобы держать его в своей комнате в мотеле… — Профессор умолк. — Нет. У Пейса он будет сохраннее. Это слишком ценная находка, и относиться к ней нужно серьезно. Мы не можем себе позволить лишиться ее.
Эл посмотрел на часы.
— Уже поздно. Я хочу сделать несколько снимков, прежде чем мы продолжим работу. Так что мне нужен запасной фотограф. Кто-нибудь знает, где Рон держит свое оборудование? И как им пользоваться?
Потом они разошлись по своим местам. Каждый получил новое задание, и все работали почти до захода солнца.
Ночью Глену снился череп. Во сне он кричал на него из стеклянной витрины музея… голосом матери.
II
Они выехали на рассвете, когда солнце еще не показалось из-за холмов на востоке, а в западной части неба не до конца рассеялась ночная тьма. Мелани купила кофе и пончики, и, перекинувшись несколькими дежурными фразами, они оба погрузились в сонное утреннее молчание. В машине, которая мчалась по федеральной автотрассе на север, было слышно лишь, как они откусывают пончики с кленовым сиропом и прихлебывают горячий кофе, а также тихое мурлыканье радио, сигнал которого постепенно слабел.
