Услышав его рассказ, жители города собрали поисковую команду и отправились к домику Зейна Грея. Дверь была распахнута, столы и стулья внутри разбиты в щепы, а кровать вспорота словно огромными когтями. На полу слизь. И кровь. На твердой земле вокруг домика — стояло лето, и дождей давно не было — отпечатались следы большого и тяжелого существа ростом не меньше трех с половиной метров. Отпечатки ног были какими-то деформированными, нечто среднее между следами медведя и человека. Часть команды хотела уйти, но в конечном итоге все остались и, невзирая на страх, двинулись к амбару с заряженными ружьями на изготовку. Амбар был пуст, но разгромлен еще сильнее, чем дом. Одна стена рухнула, а тюки сена покрыты какой-то черной плесенью, которая… шевелилась. Три лошади в стойлах словно окаменели — слюна течет, вид безумный. Животные совсем свихнулись.
Лошадей пристрелили, амбар сожгли, и до наступления темноты спасательная команда убралась оттуда.
Зейн Грей просто исчез. Без следа. Все считали его мертвым, но через какое-то время он объявился в другом штате. И отказывался говорить о том, что случилось в Аризоне. Единственное, что знали люди, — после той ночи, когда он увидел монстра, его волосы стали белыми…
Вожатый умолк и отхлебнул воды из стакана. Подул теплый ветерок, и языки пламени метнулись влево, а ветки сосен зашелестели. Мальчики перешептывались. Холстрем, сидевший рядом с Кэмероном, сказал, что прошлой ночью вроде бы слышал крик откуда-то с плато. Он не сомневался, что это Монстр Моголлона.
— После этого монстр просто разбушевался, — продолжил вожатый Андерсон; его лицо оставалось серьезным, но голос как будто повеселел. — Люди покинули все ранчо вдоль плато, потому что он начал нападать на тех, кто там жил. Уничтожал скот, превращая животных в окровавленные груды костей с ошметками плоти. Крал и пожирал младенцев, оставляя лишь кожу. Лошади сходили с ума, и некоторые даже убивали владельцев.
Индейцы говорили, что иногда монстр неистовствует, разгневанный вторжением людей на его территорию, но даже старейшины не могли припомнить ничего подобного.
А потом все закончилось. Нападения прекратились, и, в конечном счете, охотники и рыбаки вернулись к краю плато, а некоторые даже поднимались наверх. И возвращались целыми и невредимыми. Никто не замечал никаких странностей, никого не убили и не ранили, никого не преследовали. Лет через десять люди начали возвращаться на свои ранчо.
