— Прекрати этот бред, — Рыжий казался спокойным, — Я думал, что с тех порт ты хоть чему-то, но научился. Оказалось, нет. Неужели ты не понимаешь, что их чувства важнее твоих исследований и родословных?!
— Важнее?! — Золотой яростно блеснул чайными глазами, — Мы создали их для великой цели! Они должны…
— Они не должны! — Тарша встал, еще немного и между этими двумя завяжется драка, — Мы не создавали их для страданий!
По залу прошел тихий ропот, Живой не тот Создатель, на которого ровнялись ангелы, но сейчас все они были готовы пасть перед ним ниц и целовать его следы. Эти слова упали каплей надежды в сердце Лэн, но не разогнали бушующее там море отчаянья. Мнения одного тайе-ан было мало, хоть она и была ему безмерно благодарна.
— Упокойтесь, — попытался разнять ругающихся братьев Гов, но голос его был слаб.
Когда Милостивого не услышали, со своего кресла поднялся дремавший все это время Халла. Легонько оттолкнул со своего пути Ара, прошел в центр к пленённой паре и положил ладонь на тяжелые цепи, превращая их в пыль. Потом так же спокойно вернулся на помост, подвергая участи цепей кристаллы Солнецликого с родословными ангелов. Растерянный Золотой обернулся в поисках защиты к Черному, но в это время одна из кошек-Стет поднялась со своего места у ног Зеленоглазого и, плотоядно облизнувшись, в три прыжка настигла женщину, державшую на коленях младенца Крито, выхватила ребенка и побежала прочь из зала. Малыш обрадованный таким поворотом событий принялся трепать кошку за усы и радостно улюлюкать. Конечно же, никакой поддержки Ар не дождался. Рун, раскрыв рот, стоял посреди помоста, не зная, что ему делать, и растерянно смотрел в след удаляющемуся зверю. Первым ринулся в погоню сам Стет, оправдываясь за неразумное животное, потом Тарша и Халла, Мур со своими ангелами и даже Ар. Ишну же подошел к брату и крепко стиснул его плечо.
— Сейчас вернут, — пообещал он, и Громовой благодарно кивнул в ответ.
Свободный же от цепей Эльтене притянул девушку к себе и, крепко обняв, поцеловал в макушку. Их оправдали, и следующие поколения ангелов, задумавших связать себя узами, тоже. Тогда все они были счастливы, что павший Крито был в тот день с ними.
Сон менялся. Последний оказался мистическим. Она шла сквозь несуществующую башню к запертым вратам, где ждал ее страж. Он задавал ей простой вопрос, только Лэн всегда ошибалась с ответом, тогда ее пропускали, но вешали новый замок. И так повторялось снова и снова, и вновь она не могла найти нужные слова, нужный ключ. Женщина знала, что если умрет сейчас, то в очередной раз окажется у тех врат.
