— С этими что делать? — глядя на девочек, произнес один из военных.
— Оставь, маленькие еще, были бы чуточку… можно было бы поразвлечься… а так оставь, — с иронией и ухмылкой произнес командир.
— Что-нибудь нашли? — обратился он к тем, которые обыскивали дом.
— Да так, мелочь, золотишко чуть-чуть, в общем бедняки они. День еще впереди, товарищ командир, что-то да раздобудем, — вымолвили в один голос «сыщики».
— Ну-ну, не с пустыми же руками возвращаться.
Сзади, еле волоча ноги, поплелся тот самый молодой, который устроил словесную перепалку. Перед выходом он резко обернулся. Он услышал плач откуда-то с крыши, но молча побрел за остальными.
Расул съежился весь, рыдая в кулак, едва не выдал себя, тем более, когда услышал слова отца в свой адрес. Заметил он и военного, который посмотрел в его сторону, Расулу показалось даже, что они встретились глазами, но он, почему-то ушел. Видимо, Аллах милостив к нему.
Расул даже не помнит, насколько долго он оставался в своем «тайнике». Тело не слушалось его. Тот страх, который его охватил, это была не трусость, это был страх отчаяния и бессилия.
Обессиленный он вышел на крыльцо. К нему с рыданием кинулись сестры.
— Они их убили, — рыдали они, — что нам делать, Расул? Не выходи ради Аллаха, вдруг тебя заметят, — в один голос, сквозь слезы, начали они умолять брата. — Пусть все солдаты уйдут из поселка.
Расул их и не слушал, а стеклянными, мокрыми от слез глазами смотрел на безжизненно валявшихся родителей и брата. Он отодвинул девочек, не говоря ни слова, подбежал к матери. Она лежала рядом с Рамзаном, лицом вниз. Платок, что был на голове матери, был весь в крови. Не переставая рыдать, он уселся рядом на колени и стал гладить голову матери.
— Ой, что это? — резко вырвалось у Расула.
Мать застонала, она была жива. Голова была разбита, но не сильно, но была вся в крови.
— Мама, — тихо произнесли все в один голос, — мама, мы с тобой.
Мать опять застонала и начала говорить невнятные слова.
— Мама, мы здесь, очнись, мама, — рыдая, они стали кричать ей чуть ли не в ухо.
В один миг у детей все перевернулось в сознании, поэтому вели себя, как взрослые. Отлично понимая обстановку, они боялись, поднимать шум, кричать. Они слышали крики отовсюду. Плач, рыдания, крики о помощи, видимо, жертв было много, так как по всему поселку были слышны выстрелы, то одиночные, то автоматные очереди. Хотя шум военных быстро отдалялся от их дома, но страх от увиденного ужаса сковывал их.
