— Ты первый киборг, которого я встречала и с которым разговариваю! — восторженно заявила она, и парень невольно улыбнулся. — Ты вообще первый человек за несколько месяцев, с кем я говорю.
— Ты не любишь людей?
— Дело не в этом, — Эмбер вздохнула. — К сожалению, единственным приветствием, которое я получала, было дуло револьвера, намекающее, что лучше бы мне прекратить общение. Люди нас боятся.
— Нас они тоже недолюбливают, — мягко ответил Трой, но Эмбер не дала ему закончить.
— Вы все равно остаетесь людьми, что бы вы с собой не делали! Вы можете обклеиться вашими пластинами с ног до головы, и вас будут называть людьми! Почему тогда меня, без единой железки в теле, называют существом и держат в клетке каждую ночь?
Трой попытался взять ее за руку, но девушка ужом проскользнула мимо и быстро зашагала в сторону городских ворот. Парень вздохнул. Она ему понравилась, несмотря на то, что ее создали в лаборатории. У нее была приятная улыбка, теплые глаза и длинные рыжие волосы, непослушной гривой падающие на плечи. В ней не было заискивания или обожания, только по-детски непритворное удивление и желание узнать его всего, а не только больно ли вживлять пластины и не хочет ли он сходить выпить. И он не мог представить себе, что эту девушку каждую ночь запирают на замок, и когда она просыпается, то первое, что она видит, это прутья своей клетки.
Эмбер вернулась в лабораторию довольно рано, разделась и сразу прошла к себе. Как бы она хотела сидеть на набережной с этим парнем хоть целые сутки, узнавать о нем и рассказывать о себе. Кажется, она была ему интересна, и ему не было скучно слушать ее. И вместе с тем она не могла перестать злиться на него за то, что он родился человеком и мог делать с собой что угодно, все равно оставаясь своим для остальных людей. В эту ночь ее клетка была ей особо отвратительна, и когда на замке загорелся красный огонек таймера, она впервые за всю свою жизнь разрыдалась.
На следующее утро Эмбер проснулась довольно поздно по своим меркам, в 8.10 утра. Обычно она просыпалась в 6 или 7 часов, и, затаив дыхание, ждала, когда красный огонек сменится зеленым. Иногда, правда, он оставался красным, что означало, что сегодня ей нужно остаться в лаборатории и что Доктор будет проводить именно на ней свои опыты. Она была все еще расстроена вчерашней встречей и не хотела выходить в город, но еще меньше ей хотелось оставаться в лаборатории. Тогда возрастала вероятность, что Доктор решит провести внеплановый эксперимент или собрать анализы, поэтому она быстро собралась и выскользнула наружу.
