— Он рассказал, почему вживил себе первый датчик, и что это значило для него.
— Трой поможет мне, потому что он хороший, и я ему верю.
По мере усложнения фраз Эмбер приходила во все большее возбуждение. Встреча с Троем словно пробила плотину, установленную Доктором, и к ней стремительно возвращалась ее человеческая сущность. Последнюю фразу Эмбер произнесла со злостью, прищурив глаза:
— Две трети моего генетического образца — человек, а значит, я не животное.
Совет не был уверен в правильности решения Доктора показать им Эмбер через день, но тот был неумолим. «Образец готов, и я не желаю тянуть», — отрезал он. Поэтому последующий день проходил в торопливой подготовке здания Суда для встречи Доктора и его эксперимента. Единогласно было решено усилить систему охраны, увеличить число дежуривших полицейских и отгородить Совет от площадки высоковольтной сеткой. Также в зал допускались граждане, желавшие посмотреть, что представит им «полоумный старик», и все они, естественно, были при оружии.
Трой пришел в здание с самого утра, чуть позже членов самого Совета. Он решил, что напоследок все же попытается переговорить с отцом, и, возможно, он сможет чуть-чуть изменить его точку зрения.
Он нашел отца в одной из комнат отдыха, где тот разглядывал что-то на большом плазменном экране. Когда Трой подошел к нему, отец безразлично повернулся к нему и похлопал по плечу.
— Собираешься опять просить меня о невозможном? — сухо спросил он.
— Послушай, — начал Трой, — почему ты так отрицательно настроен против экспериментов Доктора? Почему обязательно уничтожение?
— Потому что, — устало начал мужчина, и в его тоне скользнуло раздражение, — потому что эксперименты Доктора невозможно контролировать полностью на сто процентов. Он использует генетический материал, а он ненадежен. Как можно быть уверенным в генетике, когда у черноволосой пары рождается ребенок со светлыми волосами? Или когда у ребенка глаза разного цвета или не хватает пальца на руке?
— Но ведь рожденный не виновен в том, что он несовершенен, — упрямо ответил Трой. — И в целом, совершенство нельзя определить стандартным набором хромосом или наследственностью.
— Именно поэтому кибернетика так прекрасна. Посуди сам, я могу выбрать себе тело, способности и умения, я могу решать и контролировать, а не ждать, что подготовила для меня природа. Я считаю… — мужчина умолк на полуслове. — Слышишь, сигнал. Мне пора. Мы продолжим наш разговор позже… возможно.
