Несколько секунд я смотрел на гостя, не понимая, реален он или нет. Тысячи мыслей теснились в голове, но я не почувствовал ни малейших признаков тревоги или даже беспокойства. Меня переполняло любопытство и живейший интерес. Внезапно мне захотелось нарисовать незнакомца, и я потянулся к подносу справа, за карандашом. Но тут меня осенило: «Наверху есть этюдник. Может, принести его?». Я сидел как зачарованный, боясь не его присутствия, а того, что он внезапно исчезнет. Прекратив писать, я протянул руку к стопке книг и подвинул верхнюю. Не могу объяснить, зачем я это сделал. Моя рука оказалась перед призраком, и он исчез. Единственное, что я чувствовал в тот момент, было разочарование. Я продолжал писать, как будто ничего не произошло, и уже выводил последние несколько слов, когда фигура появилась вновь. Наши руки почти соприкасались, и я повернулся, чтобы рассмотреть гостя. Я уже готов был обратиться к нему, как вдруг осознал, что не осмеливаюсь говорить. Я боялся звука собственного голоса. Так мы и сидели, я и он. Я снова вернулся к работе и закончил писать. В моих записях, которые сейчас лежат передо мной, нет и следа дрожи или нервозности. Я могу указать те слова, которые я писал, когда появилось и исчезло привидение. Закончив свою работу, я захлопнул книгу и бросил ее на стол. Она упала с тихим стуком, и фигура исчезла.
Откинувшись на спинку стула, я просидел так некоторое время, ожидая, не вернется ли мой друг, и если вернется, то закроет ли он от меня огонь. И тут в первый раз закралось сомнение, не сдают ли у меня нервы. Я помню, что зевнул. Затем поднялся, зажег свечу, чтобы идти в спальню, отнес книги в библиотеку, забрался на стул и поставил пять томов на место. Шестой, из которого я делал выписки, когда появился призрак, оставил на столе. К этому времени всякое ощущение беспокойства прошло. Я задул свечи, отправился в постель и заснул сном праведника – или грешника, уж не знаю, но спал я очень крепко.
Таково точное и неприукрашенное изложение фактов. Объяснения, теории или выводы я оставляю другим.
Эту историю об одном известном доме в Йоркшире, название которого было опущено по просьбе владельца, прислал лорду Галифаксу его друг, сэр Уильям Хэнзелл, королевский адвокат, епархиальный Катлер, около сорока лет назад.
Несколько лет назад мы с женой отправились погостить в А., прибыв на место в четверг или в пятницу к вечеру. После обеда хозяин, арендовавший дом, сообщил нам, что ходят слухи, будто в доме появляется призрак дворецкого, покончившего с собой. Он добавил, что привидение видела сестра хозяйки, а в другой раз двое господ, приехавших на скачки в Донкастер и остановившихся в смежных комнатах, обвиняли один другого за завтраком: каждый утверждал, что сосед якобы шаркал по коридору, закрывал и открывал двери, тогда как оба джентльмена за всю ночь ни разу не выходили из своих комнат. Далее хозяин сказал нам, что вообще не любит обсуждать подобные темы, поскольку служанки подвержены всяким суевериям.