— Что–то не так, — говорит Адам.
— Это еще неизвестно, — мигом отзываюсь я. — Если они тут же не сняли трубку, это еще не значит…
— Нет. Я о корабле. С ним что–то не так.
Убираю телефон от уха и сразу слышу странный икающий звук, издаваемый двигателем скиммера. На консоли управления беспорядочно мерцают огоньки.
— Ты же вроде хвалился, что знаешь, как работает эта штуковина, — говорю я.
Адам хмурится, а потом сердито щелкает переключателями на панели приборов, отключая системы корабля. Под нами с грохотанием лязгает двигатель, будто в нем что–то разболталось.
— Шестая, мне прекрасно известно, как работает эта «штуковина», — говорит он. — Дело не во мне.
— Прости, — говорю я, наблюдая, как он ждет, пока успокоится двигатель, прежде чем снова запускать корабль. Двигатель, сделанный по могадорской супербесшумной технологии, чихает и снова дребезжит. — Может, попробовать что–то еще, вместо того, чтобы просто туда–сюда его выключать?
— Сначала Пыль, теперь это. Бред какой–то, — ворчит Адам. — Электроника в полном порядке. Ну, все кроме автоматической диагностики, которая и должна была бы подсказать, что не так с двигателем.
Я протягиваю руку и жму на кнопку открывания кабины. Стеклянный купол над нашими головами разъезжается
— Пошли, глянем, — говорю я, вставая со своего места.
Мы втроем выбираемся из скиммера, и Адам спрыгивает вниз, чтобы исследовать днище корабля, а я остаюсь наверху рядом с кабиной и в какой–то момент обнаруживаю, что мой взгляд прикован к Святилищу — древнее белокаменное отбрасывает длинную тень в свете уходящего солнца. Марина встает рядом и молча взирает на это зрелище.
— Думаешь, мы победим? — вырывается у меня. Я даже не уверена, хочу ли услышать ответ.
Поначалу Марина ничего не говорит, а потом кладет голову мне на плечо.
— По–моему, сегодня мы ближе к победе, чем вчера, — говорит она.
— Вот бы иметь уверенность, что приезд сюда стоил таких усилий, — говорю я, сжимая спутниковый телефон и мысленно приказывая ему зазвонить.
— Ты должна верить, — отвечает Марина. — Говорю тебе, Шестая, Сущность сделала что–то…
Я пытаюсь верить словам Марины, но насущные вопросы берут верх. Интересно, уж не поток ли лориенской энергии, вырвавшийся из Святилища, испортил наш транспорт?
А может, есть и более банальное объяснение.
— Эй, народ? — зовет Адам из–под корабля. — Вам лучше спуститься сюда и самим посмотреть.
Я спрыгиваю со скиммера, а следом и Марина. Адама мы находим втиснувшимся между стойками шасси, у его ног в грязи лежит погнутая панель брони.
