Потихоньку светало, фары «шишиги» все хуже выхватывали из предрассветной мглы нюансы узкой асфальтовой дороги, где почти вплотную к обочине, подступал смешанный еловый лес. Жизнь облегчало то, что машин, как встречных, так и попутных, было на удивление мало, и «66»-ой постоянно светил дальним светом, переключаться на ближний приходилось редко. Один раз, дорогу перемахнул заполошный здоровенный заяц-беляк, и, дважды, мелькнули рыжие шкуры лисиц. Профессор уверенно вел «шишигу» каким-то одному ему ведомым путем. Однако Жора заметил, что на перекрестках американский приборчик неизменно предлагал вариант маршрута, коему профессор практически всегда следовал.
После непродолжительного молчания Олег Васильевич продолжил:
— Если кратко охарактеризовать нашу, а теперь и твою, Жора, главную проблему — это как найти наиболее, я бы даже сказал — максимально быстрое решение вопроса — а чего мы, собственно, хотим получить от того, чем владеем, то есть — от этих самых калиток?
— Патруль — И — неожиданно включилась в беседу рация — проскочили поворот, потеряли контакт….
— Стоим — тут же ответил профессор в микрофон, притирая «газончик» к обочине — Вопросы?
— Вопросов нет, ошибку поняли, контакт восстановим ориентировочно через 5-10 минут…
— Ждем — Овер…
На приборной доске замигала зеленая лампочка. — В будке беспокоятся, зачем встали — усмехнулся профессор.
Он потянулся, расправив плечи, с треском вытянул «ручник», и, не глуша двигатель, открыв дверку, легко выскочил из кабины.
— Личный состав, разойтись, оправиться, девочки налево, мальчики направо — скомандовал он, постучав по зеленому боку будки — стоянка поезда пять минут.
Жору не покидало ощущение, что Пасечник, вроде как вырвался на волю, и радуется, как пионер в походе.
Михалыч не спеша вылез с правой дверки будки, деловито обошел машину, пощупал ступицы, послушал рокочущий двигатель. Удовлетворенно кивнул, и двинулся за ближайший кустик, Наташа предпочла из машины не выходить. Уже через минуту-другую, Михалыч, кряхтя, залезал обратно в будку. Поскольку проехали всего ничего, Жора, не испытывая естественных потребностей, просто стоял, и дышал чистым ноябрьским воздухом Подмосковья.
— Видим вас — радио было слышно даже снаружи, — Готовы продолжать движение.
Экипаж — по машинам — вновь скомандовал профессор, хотя все, кроме Жоры, уже находились внутри.
— Так вот, — продолжил Пасечник, когда они с Жорой залезли в кабину. Профессор, включая передачу, скрежетнул коробкой и слегка поморщился от своей промашки — Я прекрасно понимаю, что рано или поздно до нас доберутся те или иные спецслужбы. Такая тайна не может быть бесхозной достаточно долго. До сих пор мне удавалось навести «тень на плетень», да и российским властям пока не до тотального контроля за всем. Но, возня америкосов вокруг нас долго без внимания не останется — найдется умная голова, и сложит дважды два. Я, конечно, при развале «конторы» попытался подчистить хвосты от наших исследований, но всего не уберешь. Пока они при деле, и будут растаскивать по норкам наследство СССР — время есть, но, рано или поздно, на нас обязательно выйдут.
