Они зашли в дом, и сняли верхнюю одежду и обувь в прихожей.
— Погоди-ка минуту — сказал профессор и скрылся за дверью санузла. Было слышно, как что-то напевая, он журчал водой в умывальнике, смывая с рук следы посещения подземелья. Жорины руки тоже были испачканы в машинном масле, которым неизвестный оружейник щедро полил патроны в ведре, но Жора не торопился их отмывать, поскольку ему не терпелось поковыряться с «маузером», разобрать-собрать и смазать оружие.
— Уж наиграюсь, тогда и отмою — решил Жора. Вот бы еще пострелять… Ну не может здесь не быть какого-никакого стрельбища!
Пасечник, наконец, закончил помывку и вышел в коридор — Ну, уважаемый Георгий, пойдем обустраиваться… Тебе туда не надо? — он мотнул головой в сторону открытой двери в ванную — Нет? Ну, как хочешь…
Он прошел по коридору мимо комнаты Натальи и открыл следующую по ходу дверь напротив своей спальни. Той самой, в которой, не так давно демонстрировал Жоре свои трюки.
— Заходи, вот здесь тебя и поселим. Это, как раз, гостевая комната. Тут в мирное, так сказать, время оставались на ночлег подгулявшие гости. Теперь с гостями повременим, а если и нарисуется кто-то, найдем, где приютить. — И он легонько подтолкнул Жору внутрь.
Жора вошел и осмотрелся. Интерьер почти совпадал с интерьером спальни профессора за исключением того, что вместо железного шкафа-сейфа здесь стоял комод с выдвижными ящиками, а платяной шкаф был не двух, а трехстворчатый. Да еще вместо журнального столика у стенки располагалось кресло, на вид очень даже удобное, рядом стоял на высокой стойке торшер. Телевизор и видеоплейер, по причине отсутствия журнального стола, стояли на комоде, видеокассет не было видно вовсе. Диван был собран и накрыт клетчатым шерстяным пледом. На стене, за которой находилась кухня, висели уступом три книжных полки, заполненные книгами. Кроме стоящего торшера, над диваном на стене висел светильник-бра на две лампочки, а в уголке уместился стул. Окно напротив дивана было укомплектовано плотными шторами и тюлевой занавеской, один в один, как в комнате Олега Васильевича.
— А что, уютненько… — Жора подошел к окну и посмотрел за стекло. На улице потихоньку смеркалось, но все равно хорошо был виден небольшой дом, стоящий метрах в 20, с крыльцом прямо напротив Жориного окна. На ступеньках крыльца сидел дядька лет пятидесяти, и курил, периодически окутываясь облаками табачного дыма. Окошко рядом с крыльцом и дядькой, светилось приветливым светом. Из трубы домика шел уютный дымок, рядом со ступеньками крылечка эдакой кучей шерсти лежал Кадо.
