Профессор вновь замолчал, стоя у окна и глядя на противоположный берег Волги. Жора продолжал тем временем сочетать приятное с полезным — с удовольствием ел, стараясь делать это как можно тише — и с не меньшим удовольствием слушал профессора.
— Ты можешь спросить меня — а чего вдруг я тебе, в сущности, почти незнакомому человеку, выдаю, можно сказать — государственные тайны? — вдруг нарушил тишину Олег Васильевич.
Он повернулся к Жоре и пристально на него посмотрел, а Жоре чутье подсказало, что он должен проникнуться моментом. С легким сожалением он оторвался от вкуснейших грибочков, отложил вилку, и в свою очередь посмотрел на Пасечника — действительно, мол, а с чего вдруг такая легкомысленность?
Профессор оценил жертву, улыбнулся и сказал — Да ты ешь, не отвлекайся, вопрос риторический. Я, скорее, сам себя спрашиваю… А ответ прост — до сих пор меня убивать не пытались, пытались только купить или запугать. Не то, что я прям так уж испугался, скажу честно — найдется чем ответить, да и в врасплох меня уже не застать. Однако, бессмысленно погибать желания нет, тем более, когда в исследованиях достигнуты ощутимые прорывы. Кадровый же голод у нас нынче весьма ощутим, людей, достойных доверия, очень сильно не хватает. Парадокс — деньги есть, а дать их некому…
После этих слов он как-то хитровато глянул на Жору. Чего он ждал? Жориного крика — да мне, мне их дайте? Это вряд ли, будь Жора рабом наличных, он бы лабал себе в кабаках, высокими материями голову не забивая. Но, тем не менее, Жора неопределенно хмыкнул, и вновь спокойно принялся за еду.
Профессора такое поведение Жоры видимо вполне удовлетворило, и он продолжил — Теперь самое главное, мы сначала нашли места, где дырки во времени и пространстве открываются спонтанно, а потом, вычислив некоторые закономерности, сопутствующие этому, научились открывать их по своему желанию. Поскольку, в этом случае понятия «время» и «пространство» практически никогда не совпадают, я взял на себя смелость назвать их «калитками». Калитки во Вселенную, так сказать….
Вот тут Жора несколько оторопел… — То есть, Вы хотите сказать…
— Да-да, с 92 года я могу кое-где открывать эти калитки по своему желанию.
Это даже хорошо, что к этому моменту Жора уже успел наесться. Он совсем не был уверен, что после таких новостей аппетит у него не отшибло бы полностью.
— И куда вы научились открывать эти самые калитки?
— Что, зацепило? — улыбнулся профессор. Он перестал расхаживать по кухне, и, взяв стул, оседлал его в знакомой уже Жоре позе кавалериста.
