Бени натянул поводья и остановил верблюда. Вся группа всадников последовала его примеру. Они напоминали эскадрон, изготовившийся для атаки. Теперь маленький караван от американцев отделяло немногим более ста футов.
– Доброе утро, Рик! – жизнерадостно завопил Веки. – Какая маленькая пустыня, если друзья то и дело встречаются в ней!
О'Коннелл согласно кивнул и ударил верблюда пятками. Маленький караван медленно двинулся в сторону восходящего солнца.
Бени подал знак американцам, те обратились к группе копателей, и они все вместе так же неторопливо последовали за отрядом О'Коннелла.
– Эй, О'Коннелл! – позвал Рика надменный Хендерсон. – Наше пари никто не отменял, верно? Тот, кто первым доберется до города, получает пять сотен.
Ричард снова кивнул, но теперь его взгляд был устремлен к горизонту, туда, где небо уже посветлело над песчаными барханами.
– Какого черта мы тащимся за ними? – не выдержал всегда молчаливый стоик Дэниэлс, обращаясь к Бени.
Но эту беседу ни О'Коннелл, ни его товарищи уже не слышали.
– Терпение, мой друг, ответил Бени. – Терпение.
Бернс, щуря глаза, спрятанные за стеклами очков, тоже задал Бени вопрос:
– Кто быстрей бегает по песку? Верблюд или лошадь?
– Верблюд.
– Хочешь получить сотню хрустящих, малыш Бени?
– Смотря сотню чего?
– Ну, зеленых, бабок, монет, баксов. Долларов, одним словом.
– Теперь понятно. Как там говорится? «Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет».
– Ну, тогда помоги нам выиграть пари, и мы тебе отдаем сотню «роз». В нынешних верблюжьих скачках ты выступишь нашим жокеем.
Пока продолжался этот разговор между Бени и его работодателями, О'Коннелл воспользовался возможностью поговорить с Эвелин с глазу на глаз.
– А вы неплохо держитесь в седле, – начал Рик.
– Благодарю вас, – удивленно отозвалась девушка.
– Очевидно, вы считаетесь отличной наездницей, иначе не смогли бы справиться с верблюдом.
– Спасибо, мистер О'Коннелл. Но почему вы вдруг...
– Приготовьтесь.
– К чему?
Он пристально посмотрел на нее, едва сдерживаясь, чтобы не улыбнуться:
– Еще немного, и нам укажут путь.
Малиновое солнце наконец вырвалось из песков, чтобы залить их своими лучами. Одновременно взглядам путешественников открылась темная, будто в тумане, гора со срезанной вершиной... Это был потухший вулкан, старше самой древности и мертвый, словно бесплодные пески пустыни. Единственный и неповторимый ориентир, созданный древними богами... или Господом Богом, притягивающий взор.
