Джонатан пояснил, что вытащил шкатулку из кармана бесчувственного О'Коннелла, участвовавшего в пьяной потасовке, после чего его (О'Коннелла) сразу же арестовали. Эвелин, возмущенная столь жутким, по его словам, поступком «собственного брата», настояла на том, чтобы порасспросить предыдущего владельца шкатулки (однако ни словом не обмолвилась о том, чтобы вернуть ее хозяину).
Эта идея показалась Джонатану не слишком удачной. Все-таки шкатулку он украл, а воровство в Каире наказывается настолько жестоко, что любой почесал бы в затылке (или в другом место), прежде чем решиться на такое.
Начальник тюрьмы подвел их к просторной нише, забранной решеткой. Такое помещение было бы вполне уместным где-нибудь в зоопарке, например в обезьяннике. Этот «загон» являлся частью тюремной стены, и, видимо, в него приводили на свидание заключенных.
– А почему мистер О'Коннелл в тюрьме? – обратилась к Хасану Эвелин. – Я понимаю, что он был задержан за поведение, оскорбляющее общественную нравственность...
Начальник тюрьмы пожал плечами:
– А почему бы вам не спросить об этом его самого? Он объяснял это своей любовью к приключениям. Я вам так скажу: вы вовремя успели прийти сюда. Я видел в списке на сегодня его фамилию.
– Вы имеете в виду, что сегодня состоится суд?
– Суд? – Хасан буквально захлебнулся от смеха. Его зубы имели замечательный зеленый цвет, который так ценят ювелиры в нефрите. В улыбке же он ценности не представлял. – Очень остроумно, мисс Карнахэн. Редко встретишь у женщины такой красоты и грации столь развитое чувство юмора...
Они как раз подошли к решетке, когда дверь в стене распахнулась и четверо арабов-охранников в одежде цвета хаки втащили в камеру заключенного. Им оказался красивый молодой человек, белый, небритый, с кандалами на руках и ногах. Одет он был в то, что когда-то являлось белой рубашкой и армейскими бриджами. Все это превратилось в лохмотья за неделю, проведенную им в тюрьме.
– А вот и ваш друг, – объявил начальник тюрьмы.
Охранники швырнули заключенного к решетке с такой силой, что он врезался в нее лицом. Впрочем, на нем при этом не отразилось никаких чувств.
– Послушайте. – обратился Джонатан к Хасану. – Неужели это так необходимо?
Начальник тюрьмы расплылся в улыбке, снова обнажая свои зеленые зубы, и повернулся к Эвелин:
– Я вижу, что наш брат тоже не лишен чувства юмора. Между прочим, это и есть мистер О'Коннелл, бывший житель Чикаго, штат Иллинойс. Позже он поступил во Французский Иностранный Легион. Так вот, ваш друг – дезертир.
