Возможно, как и многие его жрецы, Имхотеп в конце концом сошел с ума, не выдержав выпавших на его долю страданий. Тем не менее невнятные крики живой мумии, заключенной в саркофаг и теперь засыпаемой массами песка, казалось, несли и себе угрозу страшного мщения перемешанную с холодной уверенностью неизбежного триумфа.
Медджаи и жрецы погребли Имхотепа под статуей бога Анубиса, предварительно вернув в тайник на свое законное место страшную Книгу Мертвых. Отныне шакалоголовый бог смерти мог взирать со своего постамента на Того, Чье Имя Не Называется. Многие сотни лет каменный бог Анубис и сменившие друг друга поколения медджаев стояли на страже места захоронения Имхотепа, пока пески времени и беспощадная Сахара не превратили Хамунаптру в груду развалин. Изуродованная временем и непогодой голова Анубиса едва возвышалась над скрывшими статую барханами.
И все же, пока появлялись и исчезали цивилизации, возникали и рушились царства, в своей мрачной темнице, окруженный шевелящимися скарабеями...
Имхотеп ждал своего часа!
Глава 3 «Легион пропащих»
Усилия яростной песчаной бури обнажили среди барханов развалины Хамунаптры, словно то были выбеленные солнцем кости заблудившегося в бесплодной пустыне путника, погибшего от жажды. Когда-то гордые, в ныне полуобвалившиеся пилоны древних храмов все еще хранили на своей поверхности резные изображения богов и царей. Некоторые колонны и остатки некогда величественных стен кое-где еще сохраняли вертикальное положение, в то время как другие были безжалостно повержены временем. Искусно вырезанные древними мастерами фигуры богов с головами львов и козерогов местами пообломались и были выветрены свирепыми бурями Сахары. Посреди обнажившегося из-под песка места поклонения одиноко возвышалась статуя шакалоголового бога Анубиса. Она вынырнула из безбрежных волн пустыни и казалась осиротевшей без своих когда-то многочисленных почитателей. Давным-давно величественные руины являлись основой жизни древнего могущественного народа, чьи религиозные воззрения сейчас могли бы показаться странными и даже варварскими.
Но даже теперь, когда телефонный провод соединил пирамиды Гизы с Каиром и богатые туристы могли поиграть в теннис на лужайке корта возле отеля, построенного буквально у подножья усыпальницы самого Хеопса, окружающий мир не скрывал присущего ему древнего духа варварства. И так же, как много веков назад, в то золотое и обагренное кровью время, поили измученного страданиями Имхотепа оглашали тишину Хамунаптры. Сейчас безмолвие песков нарушали пронзительные крики воинов-туарегов.
