Они бы померли где-то от двадцати гоблинов.
… Но даже если так, уровень Владыки Демонов Данталиана не позволял взять под командование тех же гоблинов, которые распространены практически везде.
— Ваша Светлость, Владыка Демонов. Мои товарищи немного нетерпеливы, — сказал со смешком мне человек, по имени Рифф. Я опустил голову.
— Мои извинения. Я постараюсь идти быстрее.
— Прекрасный и быстрый ответ. Это хорошо.
Он говорил со мной, будто я его служащий.
Я принял решение. Определённо, я уничтожу его горделивую физиономию. Я изваляю его лицо в грязи.
Я не буду вести себя с ним полегче, даже если позже он взмолит о пощаде. С нетерпением дожидайся будущего, Рифф.
— Знаешь, у нас, искателей, есть профессиональная болезнь. Кажется, что остальные подозревают, будто бы Ваша Светлость пытается обмануть нас. Будто бы ты намеренно тянешь время, чтобы что-то сделать с нами.
— Это невозможно, — сразу же ответил я.
Не было никакой причины говорить им правду.
Что ж, пора идти на активные действия.
— Вообще, у меня были слуги. Гоблины, импы, орки… ничего такого, но все они были моими драгоценными слугами. Однако, до вас, джентльмены, другие искатели приключений напали на этот замок три раза подряд.
Края моих глаз заблестели.
У меня была способность плакать по собственной воле. Она требовала небольшого трюка. Это был тактический ход, которому обучили меня мои младшие сёстры.
— Вы, господа, в четвёртый раз пришли в мой замок. Все мои слуги уже мертвы. Даже самые маленькие, пробывшие со мной более тридцати лет. Все они…
— Х-хах? — забеспокоился Рифф. — Эй, Ваша Светлость, ты же не собираешься заплакать?
— Н-нет. Плакать? Да никогда, — произнёс я точно ребёнок, отчаянно пытающийся сдержать слёзы. — Это всё потому, что среди них была няня, которая заботилась обо мне с тех времён, когда я был ещё младенцем. Да. Она была чем-то похожа на орка. Это потому, что она была орком. Но она искренне заботилась обо мне. Я даже называл её «мамой». Неделю назад, её грудь пробило копьё искателя, и она умерла…
Жалкий плач эхом разнёсся по пещере.
— Ну, это. Наверно, мне стоит сказать. Это весьма печально. Мои соболезнования.
— Она защищала меня до самого конца. Даже будучи раненой, даже после того, как пролила столько крови, она держала меня так крепко, чтобы защитить меня от падающих стрел. Я… Я не могу забыть те эмоции, через которые прошёл, как бы я ни старался…
— …
— Она закрывала мне глаза. Я ничего не мог видеть, но с глухим звуком, её тело содрогалось. Звук за звуком, а её тело продолжало содрогаться. Сначала я не понимал, что происходит, но после я понял, что это было из-за стрел. Каждый раз, когда в нее попадала стрела, она сжималась. И несмотря на это…
