Как следует рассмотрев мебель, Эйхгорн принялся копаться в шкафу. Похоже, после смерти хозяина в нем ничего не трогали – из суеверного страха или по другой причине. Эйхгорна это обрадовало – если повезет, он найдет какое-нибудь полезное оборудование.
Самое большое отделение ожидаемо оказалось одежным – там висело четыре ветхих сизых балахона, похожих на помесь судейской мантии с ночной рубашкой. Эйхгорн достал один, приложил к груди и хмыкнул. Видимо, прежний волшебник был на редкость плюгав.
Или любил носить мини.
Еще там лежало две пары обуви. Очень старые растоптанные шлепанцы и мягкие чувяки с загнутыми носами. То и другое Эйхгорну оказалось мало – да он и не стал бы носить обувь покойника.
А на верхней полочке хранилась дюжина кружевных, довольно хорошо сохранившихся платков и одинокий колпак. Такой классический колпак волшебника – сизый, как балахоны, островерхий, с кисточкой на конце.
Он единственный пришелся Эйхгорну впору. Чародей-самозванец снял панаму, натянул на ее место колпак, посмотрелся в зеркало и издал неопределенный звук. Отражение ему неожиданно понравилось. К тому же колпак был пошит из мягчайшей фланели и удивительно приятно облегал лысину.
Вернулся Еонек, с трудом таща по ступеням ведро воды, тряпку и метелку. Отчаянно прыгая, он принялся сбивать по углам паутину и обметать пыль со стола. Эйхгорн скептически хмыкнул. Здесь нужен не один неуклюжий мальчишка, а целая бригада по клинингу.
Помочь Эйхгорн даже не попытался. У него раньше не было слуг, зато были практиканты – и он считал эту систему разумной. Логично же, что человек, способный исполнять лишь простейшие функции, должен взять их на себя, чтобы он, Эйхгорн, не отвлекался от более важных дел.
Впрочем, Еонек и в одиночку справлялся неплохо. Шкуры он, экономя силы и время, просто бросал в люк, пообещав потом вернуть их чистыми. Пол, стены и мебель паренек сноровисто протер тряпкой, после чего вода в ведре превратилась в бурую вонючую жижу. Комната постепенно приобретала жилой вид.
Эйхгорн тем временем продолжал рыться в шкафу. Еще четыре отделения оказались книжными полками, но книги стояли только на самой верхней, и то неплотно. Похоже, остальное прежний волшебник расшвырял из окон. Уцелела пара пухлых фолиантов, какие-то брошюрки и десяток засаленных томиков с черно-белыми картинками. Судя по содержанию – бульварные романы.
На обложках семи – один и тот же светловолосый детина, только в разных позах. Названия тоже похожие – «Рыцарь Парифат и Колодец Смерти», «Рыцарь Парифат и Братство Добрых», «Рыцарь Парифат и Озерная Дева», «Рыцарь Парифат и Око Паргорона», «Рыцарь Парифат и Клубящийся Ужас», «Рыцарь Парифат и Властелин Идимов», «Рыцарь Парифат и Владычица Эльфов».
