— Тогда давай выборку по последним поступившим данным. Я, наверное, не буду ждать десять дней и заскочу раньше. Сколько тебе нужно времени для работы?
— Дня за три управлюсь. Там не так и много информации.
— А почему?
— Очень трудно работать.
— Местные мешают или другие сложности?
— В королевствах нас стараются не трогать, так что местные сложностей не создают.
— Значит, проблемы чисто наши?
— Я буду с вами откровенным. До недавнего времени работой нашего стола никто не интересовался. Нам постоянно урезают выделяемые средства, но больше мешает служба охраны империи. Мы из‑за них не можем работать и часто вынуждены довольствоваться слухами вместо фактов.
— Они вам открыто мешают?
— Что вы, как можно! Просто они очень плотно работают со всеми гражданами империи, которым по какой‑то причине необходимо ее покинуть. Поскольку купцы это проделывают регулярно, то с ними и работают больше других. Им предписано жить общинами и запрещено вести разъездную торговлю. Общаться с жителями королевств сверх необходимого тоже не рекомендуется. На месте все купцы следят друг за другом и по возвращении должны отчитываться о своих наблюдениях. И много полезного они нам могут сообщить?
— Да уж. А если завербовать кого‑нибудь из иностранцев на нашей территории?
— Это имеет смысл, если есть возможность независимой проверки их сведений. К тому же их трудно зацепить. Зная наше к ним отношение, ведут себя осторожно, и в средствах большинство не стеснено. Да и мало их к нам едет.
— А если послать своих людей?
— Я же говорю, что до последнего времени это никому не было нужно. В агентурной работе все упирается в деньги и требует времени. Даже если сейчас дадут деньги, то реальные результаты будут не раньше чем через год, и то только в том случае, если нам не будут мешать ревнители службы безопасности.
— Я постараюсь решить эти вопросы в самое ближайшее время, — пообещал Лаций. — Ладно, поеду домой, а то меня уже заждались. Прощайте, Север.
Дома его перехватил отец:
— Хочу тебя кое с кем познакомить. Знаю, что ты хотел посидеть чисто семейно, но это особый случай. Из Итаврии[18] только что вернулся один из моих самых лучших друзей — проконсул Гней Квинт. Он сложил с себя должность наместника провинции, которую в течение года занимал по просьбе Сената. У Гнея замечательная дочь, с которой он не расстается.
— Странно, для чего он таскает с собой ребенка?
— Она уже давно не ребенок, — засмеялся отец. — Девушке семнадцать лет. Дело в том, что других детей у него нет, а жена умерла родами вместе с плодом больше десяти лет назад. Он не захотел вторично жениться и всю свою любовь перенес на дочь. Есть еще семья брата, да и я бы приютил его дочь, но они решили быть вместе. Так что ты придержи свой язык и не обижай девушку. Хотя, если правда все, что мне о ней говорил Гней, ее обижать опасно: еще девчонкой она начала учиться обращаться с оружием и теперь может задать жару иному вояке.
