– Ты хочешь сказать, что у нас в хирургическом отделении был НЛО?
Битюгин не скрывал своего удивления.
– Ты говорил с Адамовым на эту тему?
– Нет, он еще слаб, да к тому же я не знаю, как повлияют эти расспросы на его самочувствие. Он очень, я бы сказал, драматически переживает гибель жены и сына, а тут я, с расспросами…
– Ну что ж, может, и так. Пойдем, я хочу поглядеть.
Они вошли в палату интенсивной терапии, где лежал Адамов.
– Ну, как голубчик чувствуем себя? Током меня бить будешь, или помилуешь старика? – спросил Битюгин еще с порога и удивился тому, что при входе в палату ощутимо повысился собственный тонус. Хотелось шутить, да и вообще ощущение было такое, словно в старой квартире помыли и протерли окна.
Это изменение в себе требовало от Битюгина самоанализа, как это было с ним всегда, а сейчас он подошел к кровати и присел рядом с Адамовым на табуретку.
– Ну-с, голубчик, давай я тебя посмотрю: прочно ли сшил.
– Сшили-то вы, доктор хорошо, а вот душа… – Адамов не договорил и сделал попытку сесть на кровати.
– Э, нет, нет! – Битюгин легонько надавил на плечо, пресекая попытку сесть.
– С этим повременим, а насчет души… Душа, как сказал классик поэзии, «обязана трудиться», вот пусть и трудится. У нормального человека душа должна болеть.
Мказал и почувствовал в словах фальшь, потому, что его душа, по крайней мере, в эту минуту, не «трудилась», а уж тем более не болела а, напротив, пела, и, как понял Лев Петрович, причиной пения была не кто иная, как Котова.
«А почему, собственно, и нет?» – спросил он себя, привычно помогая Адамову обнажить тело.
– Вот именно, почему бы и нет?
На этот раз вслух произнес Битюгин. Трунов, стоящий рядом с ним, удивленно посмотрел на Льва Петровича, не понимая, к чему относятся эти слова.
– Повернись, голубчик, на бочок, спиной ко мне, – попросил Битюгин, помогая Адамову перевернутся со спины, на бок.
– Вот так, ладненько…
Он провел пальцем по четко выраженному рисунку, переглянулся с Труновым, тот кивнул ему головой.
– Так больно? – он надавил пальцем в центр рисунка.
– Нет, – ответил Адамов и пояснил: – Раньше в этом месте ощущалось жжение.
Он хотел рассказать о своей странной встрече с Ефимом, когда лежал без сознания, но промолчал, потому что не был сам уверен в том, что все это было в реальности. Но поинтересовался:
– А что там?
– Да, ничего, голубчик, видимо, при аварии зашиб нервный узел.
Пройдет, все пройдет, и встанешь, как машина после капитального ремонта. Тебе сколько лет-то? – спросил, хотя знал возраст Адамова.
