Примерно так говорил Марк Джордил. Благодаря ему я понял, почему правители подчищают историю, как только могут.
Оставив воспоминания, я почувствовал себя больным и отправился на поиски компании. В комнате отдыха Сандерпек и Ди Скумпсби играли в кибиллиард.
Увидев лицо Ди, я замер. Заметив гримасу отвращения, он нахмурился.
— Это временная сыпь, — сказал он. — Она не заразна.
Его лицо было сплошь усеяно алыми пятнышками.
— Легкая форма трупной аллергии, — произнес Сандерпек. — А вообще Ди будет свеж, как утренний дождик.
— Трупная аллергия, — эхом отозвался я.
И тут я оцепенел. Инстинктивно подняв руку, чтобы пощупать свои щеки, я увидел Фигуру, стоявшую позади моих друзей. Только не спрашивайте меня, откуда взялось это чернолицее существо! Оно совершенно спокойно стояло вполоборота в дверном проеме и, скрестив руки на груди, пристально глядело на меня.
— За нами наблюдают, — тихо произнес я. — Это знамение смерти.
— Тебе показалось, — иронично ответил Сандерпек, бросив взгляд через плечо. — Это все твое сознание вины за предательство Джесса Странника.
Сандерпек не раз встречал привидение, но отрицал это. В этом заключалась его болезнь. Доктора тоже болеют.
Ди увидел Фигуру. Издав леденящий душу крик, он бросился к ней. Она исчезла за дверью. Ди последовал за ней, я за Ди, а следом за нами кинулся Сандерпек, призывая нас прекратить дурачиться.
Фигура привела нас на палубу, ступила в полосу солнечного света и пропала. Мы с Ди, упав на крышку ближайшего люка, изумленно уставились друг на друга.
— Когда-нибудь она доберется до меня, — прошептал я.
— Чушь. Сначала корабль, потом уже ты, — сказал Ди. — Это знамение. Наш корабль преследуют.
— Вы оба несете вздор, — вмешался Сандерпек. — Вы пытаетесь переспорить друг друга в безумии. У каждого из нас есть навязчивые идеи, и некоторые из них приобретают реальные формы. Я вижу, пора повторить мою обычную лекцию.
— Только не о моей вине, — взмолился я.
— И не о том, что я склонен искать привидение, — сказал Ди.
— Во все времена, — начал Сандерпек, — часть людей страдала от иррациональных страхов. Многие даже разрабатывали специальные теории, пытаясь рационализировать иррациональное, и получалась магия. Магия действует на всех, потому что в сознании каждого человека есть пласт, в котором желание имеет статус реальности, и желаемое принимается за действительность. Как правило, этот пласт находится очень глубоко, но иногда он становится доминирующим. Этому может способствовать, например, болезнь. У больных гораздо чаще, чем у здоровых, желаемое смешивается с действительным. Это по поводу ваших галлюцинаций, Ноул.
