Леонид Константинович вдруг отчётливо вспомнил курящего Гвоздодёра в машине у вокзала, сигареты были явно идентичные этим, — вставил в свои рассуждения научный термин Пунцов. Так же он вспомнил требование жены: «больше не лезть не в своё дело и не позорить её перед людьми!» Игнорируя печальный опыт вчерашнего дня, прирождённый сыщик аккуратно собрал несколько окурков в пустую пачку, потому что он знал ещё одну поговорку «послушай женщину и сделай всё наоборот». Вздрогнув от шума заурчавшего лифта, он держа с предосторожностью подозрительную пачку из под сигарет за твёрдые углы большим и указательным пальцем с быстротой уходящего от погони мышонка, нырнул в свою дверь.
Леонид Константинович как всегда был прав. В минуты, когда он изнемогал от нравственных страданий, возмутитель семейного равновесия семьи Пунцовых Гвоздодёр курил сигареты той самой марки, останки которых бдительный оперативных дел мастер подобрал на лестничной площадке родного подъезда. Чердаченко, не смотря на дни скитаний и многодневную щетину имел вполне импозантный вид в глазах определённого контингента. Расположившись в питейном заведении на свежем воздухе за столиком под цветистым зонтиком он нажимал на пиво, одновременно дымя сигареткой, пуская пыль в глаза своей соседке, женщине выше среднего возраста, с приличной внешностью для одинокого мужчины, с весёлыми глазами и бесконечно улыбающимся ртом. От её улыбки звенели стёкла в проезжающих в недалеке автомобилях и сходили с ума воробьи, не имеющие тихой минутки, чтоб доклевать рассыпанные крошки на пустующем столике. Кроме прочих достоинств она имела твердый характер, ни в какую не соглашаясь смешивать водку с пивом. Проникнув симпатией к крепкому мужчине, сидевшему рядом с ней под одной тенью от фирменного зонта придорожного кафе, тем не менее задавала ему беспристанно каверзные вопросы, млея от случайной встречи.
— А что же вы, Николай, говорите, что не пьёте, а сами на водочку налегаете?
— Лидочка, Вы меня уморите, — как заправский ловелас балагурил Чердаченко, — Я что ли, типа, гоню? Я же говорю, семь лет в рот не брал ни капли, вживался в образ генерала милиции. У нас артистов такая жизнь: сегодня прокурор — завтра нарколог. Сечёшь?
— Обязательно, что я телевизор не смотрю? У меня и видик есть, — но всё равно я вас в кино не помню, — поджала губки Лида.
— Лидончик — симпапончик, меня в гриме мать родная не узнаёт, а сейчас я в отпуске перед съёмками и ищу сообразительную поклонницу, — неприлично близко приблизив своё лицо к собеседнице выдохнул последние слова Чердаченко.
