— Да, да, для вас, дорогие друзья, — продолжал учитель, — «Путешественникам в третье тысячелетие» назвал Владимир Афанасьевич свою статью. Мне, признаться, стало немного грустно, что не ко мне обращены эти строки. Что мне не придется поднять бокал за праздничным столом за Новый, 2000 год! Мне стало обидно, что я не смогу быть даже свидетелем тех величественных событий, которые будет переживать человечество, вы, мои друзья, в третьем тысячелетии.
Поликарп Александрович перелистал журнал.
— Итак, давайте послушаем академика, — сказал он. — Быть может, вы, Зимин, прочитаете статью? У вас хорошая дикция.
Олег был очень смущен обращением на «вы», и все ребята поняли, что с сегодняшнего дня Поликарп Александрович будет обращаться к ним так.
— «Путешественникам в третье тысячелетие», — прочитал Олег заголовок статьи.
Учитель отошел к окну и стал там, сложив на груди руки.
Академик рассказывал читателям, что, будучи мальчиком, играл в робинзонов, мечтал о далеких морских путешествиях и грезил себя открывателем новых земель. Но уже тогда будущего академика тревожило то, что человечеством почти все открыто, что на карте земного шара уже не осталось «белых пятен». Однако в те годы не было еще открыто радио, в небо не поднялся еще ни один самолет, неведомыми культурному человеку оставались чащи Центральной Африки и еще многое, многое другое.
В каком же положении находятся сегодняшние мальчики и девочки, когда самолеты летают со скоростью звука, когда человек готов отправиться в межпланетном корабле на Луну, когда в самых глухих районах на карты нанесены даже мельчайшие ручейки!
Поликарп Александрович, как чуткий барометр, уловил, как по мере чтения падало настроение его учеников. «Почему мы не родились раньше?» — сожалели они.
— «Не огорчайтесь, друзья, — читал Олег, — не отдельные «белые пятна», а океан неизведанного лежит перед вами.
Что же предстоит сделать, где можно применить свои силы и заслужить славу себе и Родине?
На карту нанесено все, что есть на поверхности Земли, но человек не проник в недра своей планеты. Действительно, прорытые людьми шахты — это лишь булавочные уколы на огромном теле Земли…»
Наташа взглянула на Птаху. Миша поджал губы, и было видно, что сосредоточенно думает.
А Олег между тем продолжал читать о том, что беспомощны еще люди и перед погодой, что не подвластны им дожди, грозы и засуха.
Мысли ребят то уносились в еще не изведанные пространства стратосферы, то проникали в бешеную карусель атома, то погружались в непроглядную пучину океана.
