Торопясь и извиняясь, портье проскользнул, как ужаленный, внутрь, скрываясь за стеклянными крутящимися дверьми, построенными на манер всех элитных и дорогих гостиниц.
Мистер Шварц пару дней назад приехал из Нормандии, по делу. Его акцент сразу выдавал в нем француза, а изящные манеры с добродушной улыбкой слегка контрастировали на фоне чопорного английского характера местных жителей, в свою очередь который как-то даже слаженно сочетался с провинциальной простотой.
— Пьеегр, отвьезите минья куда-ньибудь вкусна пакууушать. Вы же фгранцуз, вы должны непгрьименно знать, где здесь падаютъ самый вкусный кассуле! — оживленно жестикулируя и поднося соединенные пальцы к губам, будто бы одаривал небо вкусным поцелуем, спросил водителя мистер Шварц на ломаном английском. И начал усаживаться в подъехавший далеко не новой модели, но хорошо ухоженный и блестяще выглядевший черный BMW.
— Конечно, месье Шварц, с удовольствием, — пристегивая ремень и смотря в зеркало заднего вида, ответил ему Пьер на чистом французском языке, слегка испорченном небольшим акцентом долгих лет пребывания в холодной Англии.
— Скажите еще вот что, Пьеегр, а почьему на входе я встгьетил такого азабоченного поггртье с венком в руках? Кто-то умьеггр? — продолжил Шварц, не обращая внимания на то, что мог свободно изъясняться на родном языке. Но знаете этих нормандцев, они всегда готовы отличиться и блеснуть своими знаниями и умениями, дабы показать оппоненту, что развиты интеллектуально ровно настолько же, насколько и физически, а, как известно, они почти все крепкие ребята. Мы не станем переубеждать нормандского господина в своем неоспоримом превосходстве перед безукоризненным английским произношением Пьера и оставим в отношении этого всякие шутки, предоставляя все на честный суд читателя.
— О, нет, месье Шварц, не беспокойтесь, никто не умер. По крайней мере, не сегодня. Это отголоски одной истории, случившейся много лет тому назад, а вернее, ровно одиннадцать с половиной, потрясшей чередой необычных событий весь город, — продолжал спокойным и ровным голосом Пьер.
— О, я любьитель ньиобычных истоггрий, мы же в Нормандии все любьим всье необычное! Расскажите мне ее, Пьеггр!
— Ну не знаю, месье, история довольно шокирующая, в некоторых местах даже отвратительная — начал подтрунивать над ничего не подозревающим Шварцем Пьер, раскаляя его интерес и знаменитое нормандское любопытство, отыгрываясь над слушателем за неуместное хвастовство его безобразным английским. Хотя на языке водителя уже вертелись первые события этой истории, которой ему ой как не терпелось поделиться с иностранцем.
