– Лори ждет тебя, – сообщает она; вид у нее нервный. – Прямо сейчас. А меня ждет Раффи. Не нравится мне сегодняшняя атмосфера. Что-то тут не так.
Я не заметила. Я много чего не замечаю, когда нахожусь на работе. Кроме одного.
– Думаю, это как-то связано со смертью Хелен Ярдли, – говорит Тэмсин. – Похоже, ее убили. Никто мне не говорил, но к Лори этим утром приходили два детектива. Из Управления уголовных расследований, а не обычные бобби.
– Убили? – Я машинально чувствую себя виноватой, затем злюсь на себя. Я не убивала ее. Мы с ней даже толком не знакомы. Ее смерть не имеет ко мне никакого отношения.
Я встречалась с ней лишь раз, несколько месяцев назад. Мы перебросились всего парой слов. Ах, да, еще я приготовила ей кофе. Она приходила к Лори, он же прибегнул к своему обычному трюку – испарился без следа, перепутав понедельник со средой или май с июнем. Точно не помню, почему его не было, хотя, по идее, он должен был находиться на месте.
Как, однако, неприятно думать, что женщина, с которой я встречалась и разговаривала, возможно, стала жертвой убийства. Тогда мне показалось странным, что я разговариваю с той, что сидела в тюрьме за убийство, тем более что выглядела она такой приветливой и нормальной. «Это всего лишь женщина по имени Хелен», – подумала я тогда, но по какой-то причине мне от этого стало только хуже. У меня испортилось настроение, и я была вынуждена немедленно уйти с работы. Я проплакала всю дорогу до дома.
Неужели то, что Лори позвал меня к себе, как-то связано с ее смертью? Не дай бог…
– Что ты знаешь про судоку? – спрашиваю я у Тэмсин.
Она оборачивается ко мне.
– Ровно столько, сколько мне нужно. А почему ты спрашиваешь?
– Там ведь, кажется, нужно размещать цифры в квадрате?
– Да, это как кроссворд, только вместо букв цифры. Вроде бы так. Или же пустая сетка и ее нужно заполнять цифрами… Спроси кого-нибудь, у кого есть ковры с орнаментом, а дом пропах освежителем воздуха.
Она машет рукой и, шагая к кабинету Раффи, кричит через плечо:
– И кукла, чьей юбкой прикрыт в уборной рулон туалетной бумаги.
Из своего кабинета, держась обеими руками за дверной косяк, как будто надеется заслонить своим телом ядреный запах табачного дыма, высовывается Майя.
– А тебе известно, что такие вязаные куклы, которыми прикрывают рулон туалетной бумаги, многие люди коллекционируют? – произносит она. Впервые с тех пор, как я ее знаю, она не улыбается, не пытается меня обнять, погладить, назвать «душечкой». Интересно, чем это я ее обидела?
