– Я не слишком разбираюсь в способах укладки волос. Не думаю, что моих познаний достаточно для того, чтобы вынести суждение.
– Именно поэтому я и прошу вас сказать мне, какая прическа, по-вашему, идет мне больше. Поскольку вы понятия не имеете о том, о чем вам предлагается подумать, я смогу вполне положиться на ваше мнение. Оно ведь будет честным и непредвзятым, не правда ли?
– А каким же еще?
– Вот и славно. – Она уселась перед столиком с зеркалом, в котором отражалась ее спальня. На полу раскинулся большой цветастый ковер светло-зеленых и золотисто-желтых тонов. На нем стояли полудюжина стульев и диван с изогнутыми спинкой и подголовниками, обитые бархатом некогда глубокого винного цвета, ныне выцветшего до ярко-розового. Кровать с парчовым пологом отличалась той же величавостью, что и весь дом. Моя собственная комната, простая и безыскусная, выглядела блеклым лютиком по сравнению с роскошным пионом с многочисленными лепестками.
На то, чтобы просто расчесать ее длинные волосы, а потом подобрать их, заколоть, да еще и прикрепить к ним нечто, названное ею «конским хвостом», с завитушками, ушло, как мне показалось, ужасно много времени. И, откровенно говоря, получившаяся прическа не слишком отличалась от прежней. Наконец горничная отступила в сторону и мисс Темплтон развернулась лицом ко мне:
– Итак. Это – первая.
– И сколько же всего их будет?
– Всего две.
– Две? А в общей сложности – три, если считать и ту, что была на вас, когда я пришла сюда?
Она кивнула.
– Почему бы вам не оставить ту, которую вы носите всегда?
– Почему я должна оставлять ее, когда на свете столько разных причесок? Вы разве никогда не меняете укладку?
– Нет, я просто закалываю их на затылке, а потом надеваю что-нибудь сверху.
Она звонко рассмеялась:
– Что-нибудь! Кружевную заколку, например? Или ленты?
– И то, и другое. И еще, разумеется, тот цветок. Который воткнул мне над ухом мистер Тримбл.
– Он воткнул вам цветок в волосы? Это чересчур смело с его стороны, вы не находите?
– Ему пришлось изобретать что-нибудь на ходу, поскольку мою шляпку он отобрал.
– Он отобрал ее у вас? Каков негодяй! Это уже переходит всяческие границы. По моему мнению, он забывается.
– Он уже давно забылся.
– Ха! Да он возомнил о себе невесть что, не так ли? Ладно. Итак. Теперь вы должны сказать мне, что думаете о следующей прическе.
И вновь горничная принялась расчесывать ей волосы, потом часть из них уложила двумя большими волнами по бокам лица, что живо напомнило мне уши гончей, а остальные пряди собрала в узел на затылке.
