21 января
Война продолжается, но, думаю, ей недолго осталось. В чем смысл войны с милицией, если нет единого политического руководства протестами и единых политических требований? Просто сбрасывание ненависти к Януковичу и Партии регионов, ко всем этим коррумпированным подонкам. Но потом начнется государственная месть, появятся заключенные, которые будут считать себя политическими и будут действительно жертвами режима. Их родственники и дети будут «формировать» сообщество жертв режима. Продолжится ненависть, продолжатся случайные аресты и длинные тюремные сроки. Оппозиционные политики не нашли общего для народа смысла, хотя бы для той части народа, которая готова была их поддержать. Или, возможно, наоборот: политики должны были поддержать часть народа? Но не смогли из-за того, что не определились: по пути ли им друг с другом и с народом? У каждого – своя цель. Часто не своя «государственная», а своя «личная».
22 января
Первые смерти на Грушевского. Почему я не удивлен?! Почему то, что раньше казалось невозможным или сумасшествием, теперь кажется логическим и нормой?! Мы все сошли с ума. Я не знаю, что такое «норма»! Норма – это ненавидеть президента твоей страны, который не умеет писать без ошибок, который ни хрена не знает и, кажется, нигде и никогда не учился? Может, только во время своих двух тюремных отсидок в молодости. То есть такой президент, как Янукович, не может быть «нормой». Значит, ненавидеть и не воспринимать его – норма. Протесты – это самая прямая форма не-восприятия и не-любви. Это тоже норма. Когда на власть нападают политически, она реагирует или игнорирует. Когда в сторону власти, то есть полиции, летят камни и коктейли Молотова, она отвечает дубинками. Это тоже норма? В Греции – да. В Германии тоже. Но у них там почему-то человек с уголовным прошлым не может стать президентом! Самой первой жертвой нашей внутренней «интифады» стал Сергей Нигоян, 20—летний армянин, гражданин Украины, житель Днепропетровской области, читавший перед этим на баррикадах поэзию Шевченко. Как продолжить работать над романом про Литву и литовцев, когда в пяти минутах пешком от моей рабочей квартиры, где я сейчас сижу за компьютером, идет бой милиции с народом, с радикальными романтиками, которым все равно не победить «беркутовцев», а даже если б и победили, то что делать дальше?
Страна, позабытая Богом. Над ней дым. Под дымом делят власть. Бандиты и революционеры. Революционеры еще могут в будущем стать бандитами. Бандиты уже вряд ли пойдут в революционеры.
