— Давай посмотрим твою рану, — предложил он, откидывая одеяло.
Эдмунд явно застеснялся такого внимания со стороны господина, но противиться не посмел. Глеб размотал забинтованную рану. Слава богу, она больше не гноилась.
— Отлично. Тебе лучше. Мы выезжаем прямо сейчас. Тебе помогут собраться.
— Я могу сам, милорд.
— Можешь, я знаю. Но не стоит тратить свои силы на такую ерунду. Они тебе ещё понадобятся. — Бросил Глеб на прощание.
Он вышел из комнаты. Заглянув в соседнюю, распорядился, чтобы Эдмунду помогли собраться.
Джефри и Эдита ожидали его в его спальне. Да не одни. Сэр Генри Стаффорд нетерпеливо прохаживался по комнате.
— Милорд, — поклонился он, при виде своего сюзерена.
— Сэр Генри. — Так, похоже, придётся ещё и с ним объясняться. Неужели он тоже подвержен страху перед ведьмами? Если так, то могут быть проблемы.
— Милорд, мне сообщили, что мы должны покинуть замок сегодня ночью.
— Да, всё правильно. Наверное, вам сообщили и о причине столь поспешного отъезда.
— Сказали, что вы защищали колдунью.
— Моя мама не колдунья! — Снова разозлилась девочка.
Сэр Генри тут же обратил внимание на ребёнка. Он не отошёл от неё в суеверном страхе, как Джефри, но его взгляд так же был неодобрительным. Надо было предупредить Эдиту, чтобы она никому не говорила, что убитая женщина была её матерью.
— Это её дочь? — С опаской спросил сэр Генри.
— Нет, — ни чувствуя угрызений совести, солгал Глеб. Ни к чему Стаффорду знать об этом.
— Но она сказала….
— Девочка не в себе. Эта женщина, которую убили, лечила её однажды. Она знала толк в лекарствах. Она видел, всё, что произошло в лесу, вот и расстроилась.
Эдита хотела запротестовать, но Джефри во время толкнул её в бок. Молодец парень. На него действительно можно положиться. Малышка гневно смотрела на оруженосца, но промолчала, ничего не сказав.
— Понятно, — сэр Генри тут же потерял к ребёнку всякий интерес. — Так это правда, что вы пытались помешать толпе?
— Да, правда. Долг каждого рыцаря защищать слабых и беззащитных. Я жалею лишь о том, что не смог помочь ей. — Он замолчал, ожидая реакции рыцаря.
Тот стоял молча. Он обдумывал слова, сказанные сэром Уильямом.
— Вы правы, милорд. Даже если женщина была колдуньей, она имела право на честный суд. Никто не имел права лишать её жизни без приговора церковного суда.
Ну, вот. Это уже лучше. По крайней мере, кто-то заговорил о законе. Он, конечно, тоже боится колдовства, но, по крайней мере, у него есть разум. Этот бы точно не стал вторить безумной толпе.
