— Отправляемся, — проговорил молодой человек, решая оставить, всё как есть.
Глеб подошёл к оруженосцу, который держал доспехи господина. Он снова помог молодому человеку одеться. Он молчал, но было видно, что чем-то недоволен.
— В чём дело, Джефри? — Спросил Глеб.
— Ни в чём, милорд.
— Да, ладно говори. Ты вообще можешь говорить, всё, что хочешь. Я позволяю тебе.
Джефри сверлил взглядом сэра Уильяма. Стоит ли заводить этот разговор. И так понятно, что господину это не понравиться.
— Ну, говори же.
— Не надо было брать её с собой. Она принесёт нам несчастье.
Глеб рассмеялся над словами молодого оруженосца. Как ребёнок может принести несчастье. Они всем помешались на своих суевериях.
— Это из-за того, кем была её мать? — Тихо спросил Глеб, чтобы никто их не слышал.
— Да, милорд. Она ведьма.
— Откуда ты-то знаешь? Ведьм не бывает.
— Ещё как бывает, милорд. Они могут превратить вас в жабу, могут наложить проклятие. Надо держаться от них подальше.
— Ты умный парень, Джефри. Всё это ерунда.
Джефри смотрел на сэра Уильяма, как на помешанного. Глеб уже привык к подобному взгляду. Как ещё мог смотреть оруженосец на пришельца из двадцать первого века.
— Как знаете, милорд, — пожал плечами оруженосец. Он же знал, что не надо говорить об этом с господином. Тот околдован этими ведьмами. Он в их власти. Срочно надо в церковь, снять это проклятие.
— Запомни, ты дал слово, что никто не узнает, что Эдита дочь Констанции.
— Я помню, милорд. Не беспокойтесь.
Людям не скажу, но ведь господу можно, думал про себя Джефри. Ему всё можно.
Они снова отправились в путь. Эдита ехала рядом с Глебом, привлекая к себе всеобщие взгляды. Рыцари обсуждали что-то, и молодому человеку казалось, что они говорят о нём и о девочке. Неужели они тоже думают, что она с ним из-за…, он даже подумать об этом не мог. Настолько это было мерзко. Молодой человек поглядывал на малышку. Ту, кажется, совершенно не смущали взгляды мужчин. Она с интересом посматривала по сторонам, как будто, видела этот мир впервые.
— Красиво, правда? — Спросил Глеб с улыбкой.
— Красиво. Мы никогда не выезжали из замка, — снова проговорила она после некоторого молчания.
Тогда всё понятно. Для неё этот мир так же нов, как и для него. Им обоим предстоит постичь его заново.
— Не жалеешь, что уехала из дома?
— Нет, — твёрдо ответил ребёнок.
Глеб позавидовал Эдите. Она не была похожа на ребёнка, который накануне потерял свою мать. Что это? Бездушие? Безразличие? Или это просто такое странное отношение к жизни? Они ничего не боятся. Они так легко относятся к смерти, словно это что-то обыденное. Может, так оно и было.
