— В доме напротив кто-то есть, — сказал Сергей, выходя вслед за ней на улицу, — давай спросим.
Тем временем Алёна металась по дому в поисках выхода:
— Я тут одна не останусь! — испуганно твердила она, выбегая на крыльцо.
— Там тётя Маша живет, — сказала Катя и побежала через дорогу.
— Тётя Маша! Откройте! Это я — Катя! — Катя стучала в закрытые двери соседнего дома, — Вы не знаете, где моя мама?
За дверью послышалось тяжёлое старческое дыхание:
— Какая Катя?
— Катя Симонова. Дочка Людмилы Аркадьевны, Вашей соседки.
Дверь немного приоткрылась. Сквозь узкую щель приоткрытой двери на Катю посмотрел глаз тёти Маши:
— А с тобой кто?
— Это мои друзья.
— Они здоровые?
— Да. Конечно, здоровые. Мы хотели и маме лекарства дать. Не знаете, где она?
Сергей от этих слов напрягся и сильно ущипнул Катю за попу, пытаясь предостеречь её от лишних слов.
— Эээ! — повернулась она к нему, удивлённая таким поступком Сергея.
— Эээ! — повернулась к нему Алёна, недовольная тем, что он щипает за попу Катю.
— Мы из госпиталя, — не реагируя на возражения девушек, обратился Сергей к пенсионерке, — приехали поинтересоваться, не нужна ли ей какая-нибудь помощь?
— Не нужна, — тётя Маша открыла дверь шире, — заходите уже!
Они прошли в дом. Соседка заперла за ними дверь, подошла к окну, посмотрела на дорогу через щель между занавесками и повернулась к Кате:
— Нет больше Людки, Катюша! Убили её намедни.
— Как? Как убили? — Катя закрыла рот рукой и села на табуретку.
— Как собаку бродячую убили. Подъехали, стрельнули и в кузов бросили. Много у нас последнее время юродивых стало. Бродят по дорогам неприкаянные. И мамка твоя бродит, всё Катьку свою ищет. Тебя то бишь. А тут они на большой машине, с ружьями все, в каких-то балахонах с головой. Приехали, вышли и давай стрелять. Как, говорят, зовут? Где живешь? Не ответил сразу — застрелили. Светку Климову прямо с дитём, — баба Маша перекрестилась, — потом собрали всех с дороги, как собак дохлых, в последнюю избу бросили да и сожгли.
Катя сидела на табуретке и скулила, пытаясь сдержать рыдания. Её рука крепко сжимала рот, а глаза и лоб исказила жуткая гримаса. Лицо Алёны было напротив спокойным, только по щекам катились градом огромные слёзы.
— Нам пора ехать, — сказал Сергей, обняв Алёну за талию и протянув руку Кате.
— Куда вы, на ночь глядя? — возразила пенсионерка, — Люди не убьют — так собаки сожрут али звери какие. Они нынче дюже шустрые стали. Сашка Портной давеча решил порося заколоть. Зашёл в свинарник, свинокол достал, а хряк евойный, ему и говорит человечьим голосом, — баба Маша снова перекрестилась, сглотнула слюну и продолжила свой рассказ, — мол, не губи меня, Сашка! Мол, помогу тебе, чем смогу! Не знаю, правда ли, али брешит Сашка, но хряка он точно не заколол, а отпустил на все четыре стороны. Вот какие дела творятся. А вы ехать в ночь через леса наши хотите. Оставайтеся у меня! Аль у Людки переночуйте.
