Самая неизлечимая болезнь — это жизнь. Ибо она всегда приводит к смерти. Но смерть перестала быть для людей злобной старухой с косой. Для многих она стала желанным лекарством от ужаса безумия. Многие люди, ещё сохранившие здравый рассудок, выбирали смерть, как искупление от ещё большего страдания — потери само идентичности. Они надеялись, что их ждёт новая безоблачная жизнь в каком-то уже другом, лучшем мире. А этот мир утратил гармонию. В каждой ноте когда-то мелодичной песни под названием жизнь слышались раздирающие слух звуки чудовищной какофонии.
Сергей смотрел в монитор компьютера с выражением последней стадии ужаса на лице.
«Что это? Я, наверное, должен это знать! Я инфицирован? Нет. Не может быть. Когда? Спокойно. Я просто устал. Не подавай вида!»
— Серёж! Ты не заболел? — спросила его Алёна.
Сергей вздрогнул.
— Нет. Всё в порядке. Спроси у Кати на кухне, когда обед? Я что-то проголодался, — попытался он перевести от себя внимание.
— Катя? А кто это? — спросила Алёна.
На мгновение в лаборатории повисла гробовая тишина.
— Не шути так, Алёнка! — Сергей попытался замять конфуз, — Здесь у людей чувства юмора нет.
— А как меня зовут? — обратился к ней Яков, шагнув в её сторону.
Алёна смущённо пожала плечами и виновато посмотрела на Сергея.
Сергей резко встал, закрыл собой Алёну и громко сказал:
— Остановись, Яков! Я никому не позволю к ней прикоснуться. Да. Я тоже инфицирован. Но, даже превратившись в дикого зверя, я буду рвать зубами глотки всем, кто захочет её обидеть!
— Успокойся, Серёжа! — вступила в разговор Даша, — Её никто не хочет обидеть. Мы проводим вас в карантин.
— И что потом? Вы будете наблюдать, как мы превратимся в животных, а потом пристрелите, как несчастную свинью, и выпотрошите нам мозги? — Даша никогда не видела Сергея таким взволнованным.
— Серёжа! Мне страшно! — за спиной Сергея жалобно скулила, вытирая по щекам слёзы, напуганная Алёна.
— А что предлагаешь ты? — спокойно спросил Яков.
— Мы просто уйдём, — ответил Сергей.
— Куда? В город? Города больше нет. Там правят бал стаи собак, которые разорвут бедную Алёнку на мелкие клочки. Ты хочешь это увидеть? — убедительно спросил Яков, — Мы все полюбили Алёнку за эти дни. И так же, как ты, хотим ей помочь. Карантин, может быть, не лучшая перспектива, но только так мы сможем сохранить надежду, вернуть её в мир людей. Если ты ещё способен здраво мыслить, то понимаешь — надежда на спасение есть только здесь. А там за забором — смерть. Без вариантов.
