Артур пристально смотрел в честные строгие глаза генерал-лейтенанта, пытался припомнить про него что-нибудь и не мог. Насчёт его брата в голове тоже было пусто. Артур работал на Петровке, а братья тогда пахали в РУБОПе на Шаболовке.
Преданные служаки, они всегда стояли за существующую власть и не плевали против ветра. С одинаковым благоговением целовали красные знамёна в Афганистане и триколоры — в Чечне. Под ярким майским солнцем в День Победы на их парадных мундирах сверкали советские звёзды и постсоветские кресты. Они были настоящими государственными людьми без особых амбиций и сомнений. По ветру братья поворачивались с одинаковой готовностью выполнить любой приказ руководства. И при этом умудрились не прослыть подхалимами. Напротив, все их считали крутыми, отважными и бесхитростными…
В каждом прямоугольнике, квадратике, овальчике с названием подразделения Министерства, рядом с именами руководителей служб, комитетов, управлений, департаментов и центров Воронович поместил по одному имени, которых не было ни в газетах, ни в Интернете. Даже при студии художников и Совете ветеранов, в Центральном музее МВД и Культурном центре были у Василенко свои люди. Спрут протянул щупальца до самых низших, мелких структур — фактически до «земли».
Эти люди добросовестно вынюхивали, выспрашивали, высматривали, копались в сейфах и в компьютерах, не вызывая у окружающих никаких подозрений. Они прослушивали телефонные переговоры, беседовали «за жизнь» с теми, кто интересовал братьев, и передавали добычу наверх. Пара, а то и четвёрка ушей обязательно висела в любом кабинете. И не случалось событий, о которых Алексей и Кирилл Василенко не получили бы полный спектр мнений нижестоящих сотрудников, если бы пожелали.
Конечно, пахали на генералов не задарма — нужным людям вне очереди доставались звания, награды, денежные выплаты, возможности подхалтурить в свободное, а то и в служебное время. Закрывались грозные очи начальства на их прегрешения, проступки, даже преступления — от уголовных до экономических. Одним словом, боевые генералы создали внутри Министерства классическую мафиозную группировку, крепко спаянную алчностью и страхом.
Осведомители имели много и не хотели это терять; в случае же провала именно они оказывались виноватыми. И тогда всё зависело от того, сдадут или нет они своих благодетелей. Захотят ли добровольно понести наказание на то, что служили им верой-правдой. Кто-то шёл в зону, и семью его грели из «общака». Кто-то пытался выкрутиться, утопив патронов, и их находили в камерах повесившимися…
