Но цепкая память сыщика не подвела, и Тураев застыл над снимком, ещё более потрясённый. За богато уставленным столом в аляповатом зале элитного столичного клуба сидел тот самый парень с необыкновенными глазами, который спас его от смерти сегодня во сне…
Братьев Василенко звали Алексей и Кирилл. Старший, генерал-лейтенант милиции, возглавлял Управление; другой, генерал-майор, командовал Департаментом. Очень похожие друг на друга, с благородными породистыми лицами и стальными глазами, они будто созданы были для военной карьеры. Им очень шли золотые погоны, алые лампасы, щёгольские усики. Интеллигентные и жёсткие одновременно, братья с первого взгляда внушали доверие. И Артур, рассматривая их изображения на экране ноутбука, подумал, что их мать имеет все основания гордиться такими молодцами.
Из скупых строк генеральских биографий Тураев узнал, что нынешнюю фамилию их дед принял во время революции, чтобы спастись от преследований. На самом деле братья — потомки знаменитых Разумовских, и по иронии судьбы их родителей звали Елизавета и Григорий. Отец был ветераном Одесского уголовного розыска. Он не дожил до триумфа своих сыновей, но успел воспитать их себе на смену.
Тураев припомнил, что портрет Григория Василенко видел на Петровке, в галерее славным сыскарей, на которых молодёжь призывали равняться. И сами ребята не были ни партийными активистами, ни сотрудниками спецслужб, ни паркетными офицерами. Оба прошли Афганистан и две чеченские. Тянули лямку, были ранены и контужены, по праву носили целую грудь наград. Старший, Алексей, удостоился звания Героя России. И вот про этих достойнейших людей Славик Воронович написал, что они уже несколько лет крышуют бандитов…
Тураев, ошалев от пачки выкуренных сигарет и десяти чашек крепкого кофе, а также внушительной миски маминого плова, пялился на экран ноутбука, зевал до хруста в челюстях и никак не мог сообразить, с какого бока следует подступаться к этому поистине царскому угощению.
Перед ним мигали, дрожали, поблёскивали, змеились и ветвились схемы. Одна из них изображала структуру центрального аппарата Министерства. Сам в прошлом мент, Тураев знал её если не наизусть, то, по крайней мере, близко к тому. И теперь пытался схватить главное — принцип организации группировки, снизу доверху проросшей через этажи правоохранительного Министерства; так раковые метастазы захватывают человеческие органы и ткани.
Наверное, эту схему можно было встретить и в газетах, и в Сети — сама по себе она секретов не содержала. Но в досье Вячеслава Вороновича она представала бомбой страшной разрушительной силы, к которой по бикфордову шнуру уже бежит огонёк. Артур понимал, что рано или поздно всё равно рванёт, и нужно только постараться, чтобы пострадали виноватые, а невинные уцелели.
