— А неофициальная какая? — тихо спросила Ирма, внезапно охрипшим голосом, она всё ёщё боялась открывать сердце надежде. Уж слишком больно её потом терять.
— Та же, что и раньше, кажется, я нашёл подходящий вариант.
— Кажется?
— Уверен. То, что надо, но тебе придётся здорово поработать над собой: завязать с выпивкой, с истериками и с этим своим Мартином.
— Но…
— Когда ты вернёшься на сцену, твои поклонники его присутствию не обрадуются. О, Холмс звонит, уже подъехал, наверное. Ладно, о нашем деле поговорим потом, а сейчас речь пойдёт о делах уголовных.
Ирма молча кинула, она по-прежнему держалась отстранённо, не позволяя себе радоваться раньше времени. Сколько раз так бывало: ждёшь, надеешься, живёшь этим ожиданием, а потом раз — и всё срывается. Уж лучше не ждать, а радоваться она будет потом, когда всё действительно получится, если получится…
— Вот, собственно и всё, что нам пока известно, — закончил отчитываться Антон, подробно пересказав имеющуюся информацию Зарецкому.
Продюсер задумчиво пожал плечами:
— Какая-то непонятная история с этими анонимками, значит, их писал не Бодров?
— Писал Бодров, но не по своей инициативе. Заказчика мы ещё не вычислили. А Заряна не говорила вам об этих письмах?
— Она нет. Что-то говорил Игорь и даже показывал пару записок, но ничего опасного я в них не заметил. Очередной бред экзальтированного, возможно неадекватного поклонника. Вы поговорите с любым известным человеком: фактически каждый хоть раз в жизни получал нечто подобное, правда, Ирма? Это не фатально.
Женщина, настоявшая на своём присутствии во время этой беседы, передёрнулась от неприятных воспоминаний и, не спрашивая разрешения, закурила свой любимый «Житан».
— Не фатально, но ужасно неприятно и вполне может довести до нервного срыва.
— А до самоубийства, стало быть, нет?
— Что, простите?
— Видите ли, в отличие от вас, Леонид Егорович, Игорь Шинский уверен, что его невеста свела счёты с жизнью сама, — объяснил Холмс, внимательно наблюдая за реакцией Зарецкого. Тот ничуть не удивился, только пренебрежительно пожал плечами:
— Бред, причём пьяный! Я же просил его хоть сегодня не пить! Опять с утра набрался!
— По словам моего помощника, он был вполне трезв.
— Тогда не знаю, что и сказать. Значит, Игорь считает, что она отравилась из-за этих записок? Ещё раз — бред!
— Не забывайте о посылках — зрелище не для слабонервных!
— Об этом я действительно не знал, — нахмурился продюсер, — Зоя мне ничего не рассказывала.
