— Алик! Пойди, купи газету!
— Какую?
— Любую, новости почитаем!
Парень проворчал, что он не мальчик на побегушках, тем не менее, спорить не стал и вышел вслед за Антоном. Ангелине совсем не улыбалось остаться с Маем наедине. Тот и в хорошем настроении не деликатничал, я сейчас оно у него было явно испорчено.
— Уборка окончена, пойду домой!
Она попыталась проскользнуть к выходу, но Май решительно перегородил дорогу и скомандовал:
— Стоять! Говоришь, всё сделала, а пыль кто будет вытирать?
— Какую пыль? Я всё вытирала.
— А это что? — он схватил её за руку и потащил в кабинет Холмса.
— Вот! — они остановились перед большим книжным шкафом. — Протри получше вторую полку.
— Но там чисто! — возмутилась Скворцова.
На указанной полке действительно не было ни пылинки. На чистой отполированной поверхности стоял миниатюрный бюст Шерлока Холмса, инкрустированный, как ей тогда показалось, позолотой и хрусталём.
— Протри, как следует под этой игрушкой! — велел Арбенин тоном, не терпящим возражений.
Внутренний голос девушки протестовал изо всех сил, но холодные карие глаза были неумолимы. Она осторожно передвинула бюст в сторону и вытерла несуществующую пыль. Арбенин одобрительно кивнул:
— Отлично! Теперь поговорим, примадонна.
— Меня зовут Ангелина! — девушка едва сдерживалась, чтобы не нагрубить эксплуататору.
— Неужели? А я думал, тебя зовут Мата Хари!
— Что вы имеете в виду?
— Вот это, — Май включил миниатюрный диктофон, и Ангелина услышала весь свой вчерашний разговор со Щукиной дословно.
— Что теперь скажешь? — помощник детектива разглядывал её с издевательской усмешкой.
Скворцова густо покраснела, сказать ей было нечего, зато хотелось кое-что спросить:
— А… как вам это удалось?
— Похоже, я зря сравнил тебя с Матой. Она так легко не попадалась. На твоей сумочке есть такая маленькая штучка, «жучок» называется. Ну что, шпионка-неудачница, сознаваться будем?
— Сознаваться мне не в чем. Вы же сами всё слышали: я работаю всего один день — не увидеть, не услышать ничего не успела. А вот как вы могли так грубо вторгаться в мою личную жизнь?! Подслушивать — это низко!
— Ого! — Май презрительно фыркнул. — Вот она хвалёная женская логика! Значит, если я подслушиваю, между прочим, исключительно в целях безопасности — это низость и вторжение в личную жизнь! А если ты — всё нормально, и я должен тебя по головке гладить?
Ангелина смутилась, однако, обороты не сбавила. Действительно, сейчас возмущение выглядело не слишком логично. Но, как говорил её отец — военный офицер: в тупиковых ситуациях лучшая защита — нападение!
