А раз так, дядя, то и отношение к тебе будет соответствующее, сам виноват… не дружим мы с кулачеством…
Левая рука капитана метнулась вперед, обхватила оружие противника и чуток его в сторону-то и довернула… Ненамного, однако ж, палец противника со спускового крючка соскочил. На миллиметр всего, мелочь – но выстрела не произошло. А ничего другого сделать серопиджачник не успел – ибо в правой руке нападавшего тускло блеснул клинок ножа. И захрипел мужик, скорчившись от нестерпимой боли в животе.
Но недолго он хрипел – перехватила сильная рука горло, последний глоток воздуха в нем пережимая, задохнулся где-то в груди крик…
– Комиссар! – наклонился над окном Ракутин. – Держи руку – лезь сюда!
Того упрашивать не пришлось – секунда-другая, и он перевалился через подоконник.
– А вот теперь – берите свой автомат наизготовку! Только, очень вас прошу, не торопитесь со стрельбой! Спину мне прикрывайте, вот это сейчас очень даже кстати будет.
Присев на корточки, Алексей вытер нож об одежду убитого.
– Это, надо понимать, ваша охрана и есть?
– Скорее всего, – также приглушённо ответил и особист, – это националисты местные. Сами немцы ещё в город не вошли… наверное.
– Понятно… там кто-то, наверняка, ещё и вход пасет. Надо его тоже… того, иначе уходить трудно будет. Держитесь сзади и за тылом смотрите, наверх после полезем.
И совершенно не таясь, забухал капитан сапогами об пол, к выходу направляясь. Ведь точно так же и убитый топал, отчего бы ему вдруг иначе сейчас идти? Как раз тихие-то шаги его дружков и насторожат. Обрез трофейный в левой руке покачивался. Стрелять из него сейчас – это совсем круглым дураком надо быть. А вот в качестве «тупого твердого предмета», особенно – летающего, он очень даже подойдёт. Уж метра-то на три-четыре Ракутин попасть им мог, абсолютно не запариваясь. Та ещё гиря, если подумать. Браунинг покоился в открытой кобуре, выхватить его капитан мог почти мгновенно. А в правой руке нож, на него сейчас главная надежда. Нельзя нам шуметь…
Шаг, ещё шаг… а вот и поворот к двери.
Где около неё будут засадники сидеть?
Уж точно, не напротив входных дверей.
По бокам – так надежнее. Не увидит их вошедший, тут его и примут. И стрелять они не станут, скорее всего, будут чем-то накоротке работать. Гирькой или кистенем.
Насколько Алексей помнил, прямо перед входом был деревянный барьер, весь проход перегораживавший. И имелась в нем дверца, через которую все и проходили. Так что и сидеть засадники, скорее всего, будут за барьером, по обе его стороны. И входящему их не видно будет, не почует тот опасности.
