— Куда именно? — Артур остро глянул из-под полей шляпы.
— В Израиль, в Иерусалим. Но он в Сочельник повесился.
— Очень оригинально, — осуждающе покачала головой Милявская. — А с Жанной вы после самоубийства Чепеля не встречались?
— Его ж ещё не похоронили. А так просто забивать «стрелки» не манит.
— Ладно, Григорий, на сегодня всё, — смилостивилась над парнем Галина Семёновна. — Спасибо за то, что помогли нам. Но, если потребуется, я позвоню и назначу ещё одно свидание. Артур, у вас вопросы есть?
— Есть один, но очень существенный, — очнулся от задумчивости Тураев. — Чепель не демонстрировал при тебе неприязни, даже ненависти к Валерии? Не высказывал желания расквитаться за поруганную любовь?
— Да не, при мне он ничего такого не бакланил. Походил никакой недели две, пивка попил. Я боялся, что на грибы подсядет, — пронесло. Он же понимал, что Лео всё-таки имеет основания. Они же были друг другу как брат и сестра, всё забыли потом. Каждый нашёл себе клёвую пару. Вместе Новикова хоронили, часто на кладбище ездили. Договорились никогда не вспоминать, что было. Лео говорила, что её за это уже наказали.
— Жестоко её наказали, — сказал вполголоса Тураев.
Лозицкий хотел выяснить, что всё-таки случилось с Валерией, но передумал.
Спросил только, поглядывая в сторону метро и шмыгая носом совсем по-детски:
— Мне можно идти?
— Иди, Григорий.
Артуру хотелось поскорее остаться с Милявской наедине. Когда Лозицкий, подпрыгнув от радости, удрал в метро, он посмотрел на часы.
— Машина будет только через пятнадцать минут. Вы не озябли? Может быть, тоже пока на станцию зайдём?
— Да нет, ничего страшного. Я надела две пары шерстяных носков. — Галина Семёновна говорила неуверенно, глядя в сторону, потому что думала о другом. — У Чепеля два брата и сестра на Украине. Он не мог дать деньги на памятники, тем более что разбогател гораздо позже.
— Это естественно. Но на всякий случай нужно попробовать отыскать Жанну и поговорить с ней. Если удастся это сделать в те дни, когда я буду в Питере, обязательно подстрахую вас. Также я надеюсь дождаться звонка отца Феликса Рубецкого — ему ведь не может быть безразлична судьба сына. Вы сейчас поедете на встречу с Ожерельевой и Логиновой?
— Да и ещё с несколькими студентами — нужно окончательно уладить формальности. Вы со мной?
Милявской очень не хотелось расставаться с новым знакомым, рядом с которым она чувствовала себя гораздо увереннее, словно сбросила с плеч лет сорок.
