Хмурит, морщит лоб Архип, нанизывает слова, путает Аграфену: то еле-еле выжмет из себя слово, то заторопится, так и сыплет, так и хлещет, а девка кряхтит, не успевая выводить пером его слова.
Наконец, все написано, все вытряс из себя Архип. Ушла Аграфена. Готовое письмо лежит на столе: возьми да посылай его по адресу. Глядит Василиса с опаской на готовое письмо.
— А ладно ли ты это, Степаныч? — не выдерживает она. — Ладно ли, что эдак-то Пал Ефимычу написал в письме? Как бы не рассердился?!
— Он-то?! — изумляется Архип. — Пал Ефимыч-то рассердится? Да никогда!.. Ежели я сущую правду ему отписал, пошто же он сердиться будет?!.
20.
Город кутается в рыхлом снегу. Утром тротуары покрываются ледяною корочкой. На тротуарах по утрам можно ловко прокатиться на подошвах валенок или сапог, как на коньках. Ребятишки, устремляясь в школы, пугаются под ногами у взрослых и шаркают ногами по обледенелой дороге.
Васютка со стороны поглядывает на это и идет степенно и солидно. Васютка каждое утро ходит в школу, куда его отвел Павел Ефимыч. Каждое утро окунается он с головою в городскую сутолоку и все не может еще свыкнуться с нею. Он живет покамест с Коврижкиным, и Павел Ефимыч шутит порою:
— Вот мы с тобою, Василий Архипыч, два холостяка! Некому нам рубаху заштопать или постирать. Ты бы женился, что ли! — Коврижкин, когда весел и шутит, всегда называет его по имени-отчеству, как Архип.
Васютка надувает губы и отмалчивается. Но он знает, что Павел Ефимыч подшучивает над ним беззлобно, любя. Он чувствует скрытую ласку в голосе, в обращении к нему со стороны Коврижкина. И сам он начинает питать к Павлу Ефимычу теплое и нежное, но стыдливое чувство.
В школе парнишка приглядывается ко всему, все впитывает в себя. Хозяйственно оглядел, ощупал он в первый же день парты, классную доску, сравнил с тем, что видел в Максимовщине когда-то. Вытаращив глаза, побродил он украдкою по мастерским, загляделся на станки, прислушался к гуденью приводов.
Ко всему присматривается, обо всем хочет узнать Васютка. Коврижкин замечает это за ним и довольно ухмыляется. И товарищам, которые советуют устроить парнишку куда-нибудь в хороший детдом, он, потрясая кулаком, втолковывает с горячностью:
— Это замечательный парень! С ним овчинка выделки стоит повозиться!
Парнишка не прихотлив, не надоедает Павлу Ефимычу, ничего не клянчит, а соблазнов для ребячьей души в городе хоть отбавляй. Только в одном он упорен, об одном просит время от времени:
